Алексей Левинсон в материале для журнала «Горби» рассмотрел вопрос массовой поддержки и одобрения деятельности В. Путина, которые регистрируются в рамках социологических опросов.
Аналитика
Кому доверять, а кому — нет?
Лев Гудков рассказал журналу «Горби» о том, как в России исследуется такой показатель как «доверие», кому и насколько доверяют россияне.
Социология мятежа: какой отпечаток оставили события 24 июня в общественном мнении
Марш на Москву участников ЧВК «Вагнер» стал шоком для многих россиян. В день мятежа резко пошли вниз настроение граждан и их оценка ситуации в стране. Но люди не успели как следует испугаться, как все уже было кончено, и рейтинги властей почти не пострадали, а авторитет Евгения Пригожина резко упал. Теперь для власти важно преодолеть негативное впечатление, которое мятеж произвел на представителей элитных групп, пишет Денис Волков в материале для Forbes.
Как посчитать внутренние голоса?
Можно ли сегодня верить массовым опросам общественного мнения. Объясняет Алексей Левинсон
Не видно конца: почему россияне не ждут скорого завершения конфликта на Украине
В российском обществе все больше преобладает мнение, что «спецоперация» затянется надолго. При этом в мае 2023 года — возможно, под влиянием взятия Бахмута и украинских атак на российской территории — заметно выросло число противников мирных переговоров. О динамике общественных настроений для Forbes рассказывает Денис Волков.
Комментарий к вопросам о способности повлиять на ситуацию
Как мы знаем из ранее опубликованных исследований, респонденты в большей степени ощущают ответственность и свою возможность повлиять на то, что происходит в их семье, в меньшей степени — на то, что происходит в стране. Так, за ситуацию в семье чувствует ответственность 90% респондентов, за ситуацию в стране – 37%. Повлиять “в полной” или “значительной” мере на ситуацию в семье может 87%, в стране – 19%. Ощущение ответственности за происходящее и возможность повлиять на ситуацию взаимосвязаны. Когда человек чувствует себя бессильным, он скорее не будет готов брать на себя ответственность.
«Невеликость жизни должна быть компенсирована величием державы»: зачем власти цензура
Алексей Левинсон рассказал Forbes о развитии механизма цензуры в современной России, формировании новой идеологии и о лояльности населения к власти.
Год «спецоперации»: к чему пришло российское общество
Усиление поляризации, герои военного времени и экономический оптимизм — итоги года для российского общества в колонке для Forbes подводит Денис Волков.
Экономические ожидания в начале 2023 года
Начало года отмечается ростом уверенности в экономическом будущем. Рост оптимизма может быть связан с нереализованными опасениями россиян и отсутствием заметных материальных потерь.
Возможны ли опросы в сегодняшней России?
С тех пор как в феврале прошлого года Владимир Путин объявил о начале специальной военной операции в Украине критика опросов общественного мнения в России зазвучала с новой силой. Обычно критики приводят следующие доводы того, почему российским опросам нельзя верить. Одни утверждают, что в 2022 году достижимость респондентов резко снизилась, выросло нежелание людей участвовать в опросах. Другие говорят, что респонденты в массовом порядке якобы прерывают интервью, как только разговор заходит об украинских событиях. Утверждают также, что в опросах теперь участвуют только сторонники власти, а оппозиционно настроенные граждане предпочитают помалкивать. Кто-то ссылается на опросные эксперименты, которые вроде бы показывают более низкие показатели поддержки и утверждают, что именно они показывают “реальные настроения” общества. Наконец, наиболее радикальные критики опросов говорят, что опросы не релевантны, потому что они не показывают, что люди думают “на самом деле”. Денис Волков разбирает эти упреки.