Лишь четверть россиян слышали о Координационном совете оппозиции, избранном пять месяцев назад, и только 1% — в пределах статистической погрешности — следят за его работой. Таковы данные опроса Левада-центра, проведенного по заказу «Газеты.Ru».
Пять месяцев назад, 20—22 октября 2012 года, состоялись выборы в Координационный совет оппозиции, консультационный орган российского протестного движения, который собрался на свое первое заседание 4 дня спустя. С тех пор оппозиционеры уже провели пять заседаний, попутно потеряв двух членов, «эсера» Олега Шеина и представительницу «левой курии» Екатерину Аитову. Стать известным за пределами движения КСО не удалось, свидетельствует всероссийский опрос Левада-центра, проводившийся опрос по заказу «Газеты.Ru» в период с 15 по 18 марта среди 1601 человека, проживающего в 130 населенных пунктах. Статистическая погрешность исследования не превышает 3,4%.
Как следует из результатов опроса, словосочетание «Координационный совет оппозиции» хоть в какой-то степени знакомо чуть больше чем четверти респондентов — 27%.
Из них лишь 1% — меньше статистической погрешности — граждан внимательно следит за работой КСО, а еще 6% опрошенных заявили, что они «наслышаны» о существовании такого совета. Оставшиеся 20% пояснили, что слышали такое название, но не знают, чем конкретно занимается координационный совет.
73% респондентов признались, что они впервые слышат о существовании КСО или не смогли определиться с ответом.
Левада-центр также выяснил мнение граждан по поводу того, в чьих интересах может действовать КСО. Этот вопрос задавался тем респондентам, которые сказали, что хотя бы что-то слышали о таком органе.
Большинство опрошенных — 23% — посчитали, что КСО работает «в интересах людей, возглавляющих Координационный совет». Cхожий ответ — ради «несистемной оппозиции» — выбрали 11% респондентов.
С часто используемой государственными СМИ версией о том, что КСО представляет интересы зарубежных спонсоров солидаризировались 15% респондентов.
По 8% граждан предположили, что КСО может работать на «средний класс» и московскую интеллигенцию. А 6% респондентов сказали, что координационный совет оппозиции представляет интересы всех граждан России.
Почти треть (30%) от тех, кто слышал что-то о КСО, не смогли ответить на вопрос, чьи интересы защищают оппозиционеры.
Эксперт Левада-центра Денис Волков, исследовавший протестное движение 2011—2012 годов, назвал эти результаты ожидаемыми. По его словам, число респондентов, сказавших, что они что-то слышали о деятельности КСО, в целом совпадает с количеством активных граждан в стране. «Скорее всего, это наиболее информированные и заинтересованные. Но явно об этом знают и сторонники, и противники (оппозиции). Достаточно ожидаемые вещи по информированности», — сказал «Газете.Ru» Волков.
Он обращает внимание на долю людей, считающих, что КСО действует в интересах собственных членов.
«Это вполне могут быть оппозиционно настроенные люди, которые разочарованы в работе самого совета. Здесь стоит отметить, что те, кто слышал, скорее, отрицательно относятся (к КСО), даже сочувствуя самим идеалам. Им просто непонятно, чем он вообще занимается, поскольку результата никакого пока нет», — пояснил Волков.
Другие исследования, продолжает эксперт, неоднократно показывали, что для граждан очень важно видеть результат протестной деятельности.
Один из членов КСО адвокат Алексей Навальный сказал «Газете.Ru», что он позитивно оценивает работу этого оппозиционного института, поскольку это «в любом случае самое лучшее из того, что было». Это первый руководящий орган оппозиции, который был избран, поэтому КСО как минимум смог решить проблему с легитимностью лидеров протеста, считает Навальный. Он также отметил, что, по его мнению, «27% (граждан, которые что-то слышали про КСО) — это на самом деле достаточно высокий процент для нынешней ситуации, когда КСО находится в ситуации информационной блокады».
С Навальным согласен один из лидеров движения «Русские» Владимир Тор (Владлен Кралин), прошедший в КСО по квоте для националистов. «В этом опросе единственно значимая цифра — это то, что 27% граждан слышали о координационном совете. На мой взгляд, это прекрасная цифра, это говорит о том, что, не обладая ни властными, ни силовыми, ни значимыми материальными ресурсами, координационный совет стал известен значительному числу граждан Российской Федерации. Практически она покрывает все политически активное сообщество», — сказал Тор. Другие результаты опроса Тор назвал «не очень дорогой джинсой», но кто мог бы быть заинтересован в таких выводах исследования, он предположить затруднился.
Тор также отметил, что его «не может не радовать», что в существование «мифических зарубежных спонсоров» координационного совета «верят лишь 4%». «Ну что делать. Количество шизофреников и сумасшедших в обществе остается стабильным. Наверное, 4% отражают уровень психического нездоровья граждан России», — сказал он. В действительности в существование «зарубежных спонсоров» КСО верят 15% граждан.
«Неожиданно много людей», — оценил уровень известности КСО в разговоре с «Газетой.Ru» еще один член совета журналист Олег Кашин. При этом он не смог поставить это в заслугу самому КСО. По мнению Кашина, известности координационного совета добился сам Кремль своими неумелыми действиями.
«Очевидно, эту заслугу стоит списать на Кремль, который посвятил борьбе с КСО значительное усилие. Наверное, более значительное, чем он того заслуживает», — сказал Кашин, упомянув уголовные дела против членов КСО и преследование блогера Рустема Адагамова.
В январе его бывшая жена в интервью каналу Russia Today и другим считающимся лояльными властям СМИ обвинила оппозиционера в педофилии. Вскоре после этого Адагамов, один из самых популярных российских блогеров, эмигрировал в Европу.
Другой представитель КСО, Геннадий Гудков, услышав о результатах опроса, заподозрил в предвзятом отношении к оппозиционерам самих социологов Левада-центра. Гудков, который предпочел работу в совете руководящему посту в партии «Справедливая Россия», из которой он за это был изгнан, проводил свое собственное социологическое исследование, и оно показало более чем оптимистичные цифры для лидеров протестного движения. «Поддерживают деятельность протеста 20% населения Подмосковья. Поддерживают лозунги протестного движения, грубо говоря, 40%. Еще 40% относятся настороженно», — сообщил Гудков.
«Я не знаю, какой ответ хотел получить «Левада». Координационный совет вообще не является ни общественной организацией, ни юридическим лицом, поэтому задавать вопрос «Знаете ли вы про координационный совет?» глупо.
Надо было спрашивать «Знаете ли вы, что есть протестные лидеры?». Координационный совет — это всего лишь постоянно действующее совещание. Глупо, наверно, задавать вопрос о том, знаете ли вы про совещание при Министерстве энергетики», — сказал Гудков.
Глава Фонда развития гражданского общества Константин Костин, ранее руководивший управлением внутренней политики в администрации президента, отметил, что 27% граждан, которым знаком Координационный совет, нужно разделить на две категории. «Из тех 20%, которые «что-то слышали», не факт, что они слышали именно про Координационный совет оппозиции. Потому что координационных советов много», — отметил Костин. Охарактеризовать деятельность собственно КСО собеседник «Газеты.Ru» затруднился, пояснив, что члены совета, по его мнению, не занимаются политикой. «Он даже действует против интересов тех людей, которые в него входят. В КС входят нормальные люди, и, почему они занимаются этой, извините, глупостью, мне непонятно. Я не могу это обсуждать в категориях политики, извините», — сказал Костин.
По мнению политолога Евгения Минченко, членам совета не стоит радоваться по поводу того, что об их площадке слышали больше четверти россиян. «Здесь важнее цифры про 1% и про 6% («внимательно следят за действиями» и «наслышаны». — «Газета.Ru»). Поэтому, конечно, для тех людей, которые пытаются себя позиционировать как альтернативный политический центр, это катастрофически мало», — говорит эксперт. Комментируя другие результаты опроса, Минченко отметил, что показатели в 23% и 11% людей, уверенных в том, что члены КСО работают ради самих себя или ради несистемной оппозиции в целом, отражают картинку, которую создавали федеральные СМИ. «Учитывая доминирование в них партии власти, я думаю, что другого результата быть и не могло», — полагает Минченко.