Для большинства россиян объявленная реформа пенсионной системы стала шоком. Несмотря на долгие и вялые разговоры о повышении пенсионного возраста, люди этого не ждали или же отказывались верить, что слова воплотятся в реальность столь скоро. Участники нескольких групповых дискуссий, проведенных в начале июля с противниками и сторонниками пенсионной реформы разного возраста и достатка, признавались, что их первой реакцией на слова о реформе были растерянность, страх и обида на власть.
Опросы трех крупных социологических служб показывают резкое неприятие предложенных изменений. Против практически все, даже многие из тех, кто видит в реформе отдельные плюсы. Так, по данным Левада-Центра, об отрицательном отношении к повышению пенсионного возраста заявили 89% россиян (в том числе 70% настроены «резко отрицательно»). Сложно припомнить другие решения российской власти, которые вызывали бы столь единодушное отторжение. По словам участников фокус-групп, пенсионная реформа в нынешнем ее виде – это «шулерство», «свинство», «кошмар», «подлость», «несправедливость», «издевательство», «зло», «катастрофа», «плевок в народ», «эксперимент над людьми», «отбор денег у народа», «грабеж», «неуважение к своему народу», «гибель», «истребление народа», «нарушение прав граждан», «нарушение конституции», «ошибка», «начало конца», «обрушение всех надежд». Во время групповых дискуссий в словах респондентов ощущалась некая безысходность. Многие чувствовали неотвратимость перемен, но пока не были готовы их принять.
О положительном отношении к пенсионной реформе сегодня говорят не более 8% населения. Да и они, при внимательном рассмотрении – на фокус-группах, – скорее поддерживают саму идею реформы, но не предложенные правительством меры.
Несправедливое решение
Люди готовы согласиться с тем, что денег в бюджете нет. Но, по их словам, денег нет, потому что они уходят на чемпионат мира по футболу, Олимпиаду в Сочи, войну в Сирии. Несколько неожиданно было слышать, как респонденты говорят о том, что «мы последние годы очень сильно увлеклись обороной и военными операциями», что на нас «навалился Крым», что сейчас нам придется восстанавливать разрушенную войной Сирию. С новой силой зазвучали слова о том, что деньги идут на содержание раздутого чиновничьего аппарата, а «у чиновников такие же доходы, что и у олигархов», с которыми бюрократия «повязана одной нитью». При этом олигархи, в народном представлении преимущественно еврейского происхождения, – питательная почва для роста антисемитских настроений. В представлении респондентов денег не хватает еще и потому, что «экономика наша пребывает в развале», «производства нет», от пресловутого Запада до сих пор отстаем.
Люди приходят к заключению, что власти выбрали «самый легкий способ решения проблемы» – содрать деньги с населения, и это представляется крайне несправедливым. «Чиновники себя ограничивать не хотят», не могут «от себя замок или яхту оторвать – приходится у людей потихоньку отщипывать». Нашли вариант, как «подоить народ», «латают щели нашими деньгами», вместо того чтобы развивать производство и экономику, сокращать расходы на оборону, полицию и бюрократический аппарат. Вместо борьбы с коррупцией – одна видимость: «посадили Улюкаева одного для красоты, а все остальные, можно подумать, хорошие».
Чувство несправедливости усиливается от постоянного повышения тарифов ЖКХ, налогов на парники, домашних животных и аквариумных рыбок, введения платных парковок, запретов продавать фрукты и ягоды у метро. Возникает ощущение, что государство обложило людей поборами со всех сторон, лезет в квартиру и на дачный участок. Все это происходит на фоне сохранения большого количества льготных категорий граждан, которые могут рассчитывать на ранний выход на пенсию и повышенные выплаты (вспомним хотя бы недавно опубликованную информацию о размерах пенсий депутатов Госдумы). Респонденты говорили: сначала пересмотрите и сократите количество льготных категорий, а затем уж повышайте пенсионный возраст обычным людям. Иначе «если пойдет такими темпами, скоро нам до ста лет придется работать» и никакие реформы не помогут.
В целом объявление пенсионной реформы обострило у людей все самые серьезные опасения в отношении государства и власти: «Как подстраховать свою старость? Да никак! В нашей стране нас могут кинуть в любой момент!», «Нас постоянно обманывают!», «Никакой веры нет; сколько раз на нашем веку все рушилось!». Респонденты справедливо замечали, что была уже одна пенсионная реформа, которая ничем не кончилась – накопительные пенсии сначала ввели, а потом отменили.
В обществе зреет убеждение, что под прикрытием реформы правительство задумало очередную «аферу по отъему денег у населения». Представление о том, что «реформы в нашей стране всегда оборачиваются против народа» и сводятся обычно к росту цен и снижению уровня жизни населения, было характерно еще в начале девяностых годов в отношении рыночных реформ. Сегодня в тех же самых выражениях люди высказываются по поводу увеличения пенсионного возраста: «Они с тобой играют в карты, да еще и мухлюют, и не знаешь, какие карты у них на руках». В отношении правительства Медведева сегодня слышишь те же слова, что раньше звучали в адрес Бориса Ельцина и правительства реформаторов: «Власть забыла, что она избрана народом».
Всю эту критику и реформы, и ситуации в целом можно было бы принять за оппозиционную повестку Алексея Навального, если бы эти слова не звучали от людей, которые о Навальном либо не слышали, либо преимущественно ему не доверяют и которые все еще позитивно относятся к Владимиру Путину.
Среди основных бенефициаров реформы респонденты называли государство (которое противопоставляется при этом обычным людям), бюджет и бюрократию. На этом сходятся даже те, кто поддерживает повышение пенсионного возраста: «государству нужно восполнить дефицит», «свести баланс», «для бюджета это хорошо». Иногда упоминали и тех, кто уже достиг пенсионного возраста, так как им обещали прибавку к пенсии в тысячу рублей. Не обошлось и без конспирологических версий о том, что реформа делается в интересах Запада, с которым Россия повязана «глобальной экономикой» и которому «выгодно, чтобы наша экономика оставалась на плаву», или же придумана масонами. Сомневающимся рекомендовали почитать об этом в интернете. Но большинство дискуссантов эту версию не поддержали.
Главными зачинщиками реформы считаются Дмитрий Медведев и Алексей Кудрин, а также все правительство в целом и «Единая Россия» («вся шайка», «весь чиновничий аппарат», «гайдаровские»), так как «один человек такую гадость придумать не может». При этом по поводу роли Медведева согласия нет, одни считают его главным ответственным, другие говорят, что он просто озвучил общее решение. Не остались без внимания и другие государственные мужи и дамы, среди которых чаще других называли Татьяну Голикову, Веронику Скворцову, Валентину Матвиенко и Антона Силуанова.
Молчание Владимира Путина по поводу реформы отметили все: наблюдает, отмалчивается, пока не вмешивается, выжидает, находится над схваткой. Но по поводу его роли в разработке реформы согласия между респондентами не было. Одни по-прежнему склонны были его оправдывать: это не его инициатива, «у него нет рычагов», он «не может повлиять», его хотят подставить. Но большая часть считала, что Путин хотя и «молчит, но все знает». Некоторые прямо говорили, что это трюк, чтобы затем президент мог выступить в роли доброго царя, спасителя или Бэтмена, который «прилетит и всех спасет». Респонденты победнее, которые успели разочароваться в президенте, объясняли молчание тем, что у Путина последний срок и ему «все до лампочки», «бегать, прыгать, делать что-то ради своего народа он не будет». И все-таки для большинства это молчание дает некоторую надежду на то, что, раз Путин еще думает, это означает, что окончательного решения пока нет и есть шанс, что реформа может быть смягчена.
Главные страхи
Групповые дискуссии обнаруживают, что наибольшее беспокойство вызывают три возможных последствия пенсионной реформы: страх потерять здоровье и дееспособность до выхода на пенсию, страх потерять работу и остаться не у дел, а также страх общего падения уровня жизни в связи с предлагаемыми изменениями.
Участники фокус-групп сходились на том, что многие наши сограждане могут просто не дожить до пенсионного возраста, особенно мужчины. По словам участников, «население у нас все больное», «народ не доживает до шестидесяти», «будем как мухи дохнуть». И действительно, на каждой группе у кого-то из участников находились родственники, которые не дожили до этого возраста. Не будем останавливаться на том, каковы действительные размеры пенсий, – это тема для другой статьи и для других специалистов. Однако, согласно опросам, среди тех, кто вышел на пенсию и не работает (всего таких три четверти от общего числа пенсионеров), основной причиной отказа от трудовой деятельности являются проблемы со здоровьем, общая усталость и изношенность организма (об этом социологам заявили 58% неработающих пенсионеров). Правы те участники дискуссий, которые говорили, что «все упирается в здоровье».
Добавляют опасений низкие оценки системы здравоохранения и медицинского обслуживания. Нет уверенности, то пошатнувшееся к старости здоровье можно будет поправить, ведь «медицина у нас нулевая», а медицинские услуги продолжают дорожать; уменьшается, по словам респондентов, и перечень услуг по полису обязательного медицинского обслуживания. Вероятно, что в пылу дискуссии наши респонденты могли сгустить краски, но опросы также показывают, что вопросы доступности и качества медицинских услуг находятся в числе главных проблем, которые беспокоят население страны.
О страхах потерять работу в пожилом возрасте люди говорили на каждой фокус-группе. По общему убеждению, в России существует дискриминация работников по возрасту, которая начинается гораздо раньше выхода на пенсию. По словам респондентов, «если ты взрослый – ты уже за бортом», а «сорок пять лет – это приговор». По достижении этого возраста россияне начинают ощущать себя в группе риска: тебя могут уволить, а новую работу найти практически невозможно («ты хочешь работать – а тебе не дают»). Конечно, речь о «достойной», «высокооплачиваемой» работе «по специальности».
Защиты со стороны государства в этом вопросе люди не чувствуют. Апелляция к западному опыту вышла для властей боком. Респонденты говорят, что на Западе люди старшего возраста лучше защищены, их никто не увольняет. Иное дело – у нас. Поэтому с повышением пенсионного возраста, по общему мнению, растет риск остаться в подвешенном состоянии: без работы и без денег (без пенсии).
Разговоры о возможной потере работы, как правило, сопровождаются обострением неприязни к мигрантам, которые, согласно распространенному в обществе убеждению, конкурируют с россиянами за низкоквалифицированные рабочие места. Эта тема звучала на каждой группе. Поэтому есть риск, что рост ксенофобии станет неприятным побочным продуктом пенсионной реформы.
Наконец, люди боятся, что предложенная пенсионная реформа приведет к общему снижению уровня жизни. Прежде всего она ударит по тем, кто в силу своего возраста и состояния здоровья находятся в группе риска. Поскольку окончательной информации о реформе нет, зарождаются слухи о том, что власти не ограничатся повышением пенсионного возраста. На очереди якобы отмена других социальных льгот, выплат по инвалидности, что усугубит незавидное положение пожилых россиян. Это еще больше повышает общую нервозность.
Неуклюжий пиар
Людей раздражает не только сам факт изменений, но и то, как об этом было объявлено: без обсуждений, без объяснений, людей «просто поставили перед фактом». Многие для себя отметили, что решение огласили «сразу после выборов – бац!», «не прошло и трех месяцев». Такое решение сильно контрастирует с тем, что обещал в своих предвыборных выступлениях Владимир Путин. От президента ждали повышения пенсий и жизненного уровня, а взамен получили повышение пенсионного возраста. Россияне победнее, для которых пенсия является ощутимой прибавкой к средствам к существованию, посчитали себя обманутыми и затаили обиду.
Момент тоже оказался неудачным. Из-за объявления реформы во время чемпионата мира по футболу у многих сложилось впечатление, что власти хотят «пропихнуть» непопулярное решение «под шумиху», «втихаря». И в этом увидели «неуважение власти к своему народу».
Раздражение вызывает и незатейливый пиар увеличения пенсионного возраста, пользы активного долголетия, который моментально хлынул со всех телевизионных каналов. В отношении отвлеченной внешнеполитической повестки такой способ подачи информации не вызывает у россиян отторжения (скорее всего, потому, что происходящее за пределами страны большинству россиян безразлично). Другое дело – вопросы, которые затрагивают людей непосредственно. В этом случае откровенная пропаганда, которая противоречит укоренившимся представлениям, воспринимается в штыки. Особенно раздражает людей апелляция чиновников и пропагандистов к европейскому опыту, как неоднократно заявляли участники групповых дискуссий, властям сначала следовало бы подтянуть размеры зарплат и пенсий до общеевропейского уровня, а уже потом повышать пенсионный возраст.
Люди, поддерживающие реформу
Несколько слов стоит сказать о людях, которые поддерживают повышение пенсионного возраста. На сегодняшний день таких, согласно опросам, насчитывается порядка 7–8% населения. При благоприятном для власти развитии событий к ним могут присоединиться хотя бы часть тех 20%, которые сейчас относятся к реформе «скорее отрицательно». Сама идея им часто симпатична, но им не нравится ни набор предложенных мер, ни как это было сделано, потому «количество минусов перевешивает количество плюсов».
Согласно количественным опросам, больше всего сторонников пенсионной реформы среди тех, кто чувствует уверенность в завтрашнем дне, не зависит от государства. Это люди полные сил и здоровья, привыкшие рассчитывать на собственные силы. На группах в их числе были предприниматели, самозанятые, люди хорошо информированные и разбирающиеся в происходящем. Они объясняли свою позицию тем, что и так не собирались уходить на пенсию. Им хочется работать, общаться с коллегами, вести активный образ жизни. И у них есть для этого возможности. По сравнению с рядовыми соотечественниками сторонники реформы чувствуют себя в большей безопасности и комфорте. Обсуждая надвигающуюся реформу, они видят себя скорее в роли стороннего наблюдателя, нежели непосредственных участников событий: «запаслись попкорном и смотрим». В их глазах «эксперимент» ставят не над ними, а над остальным населением.
Для них «пенсионная реформа – это шанс». Шанс успеть взять ипотеку, родить еще одного ребенка. Прежде всего в этой категории нововведения воспринимаются как лишний повод, толчок – иногда пинок – заняться собой, своим здоровьем, внешностью. Благо у них есть на это свободное время, средства и силы. В этой группе также заходит речь о необходимости изменить отношение к людям старшего возраста. Дискриминация по возрасту чувствуется и здесь. Но она не несет в себе той угрозы, которую чувствует в этой связи основная масса населения.
В глазах большинства люди, которые поддерживают реформу, – это чудаки, богатеи или вредители: «глупые», «наивные люди», «без проблем со здоровьем», «у кого тылы прикрыты», «фашисты» и «проплаченные журналисты». Их мнение трудно понять, так как в близком окружении большинства россиян «таких людей нет».
Стратегии адаптации
Консенсус о том, как будут реагировать люди на реформу, пока не сложился. Однако можно выделить ряд сценариев, которые представляются нашим респондентам наиболее вероятными: терпение, адаптация, тихое сопротивление и протест. Названные стратегии не обязательно являются взаимоисключающими и могут комбинироваться.
О том, что «русский народ до конца будет терпеть» и реформу «просто придется проглотить», говорили немногие, но такие мнения звучали. Согласно этому сценарию, людей, готовых лезть на амбразуры, будет немного, а основная масса населения потуже затянет пояса, будет потихоньку спиваться и вымирать.
Популярнее была версия о «тихом сопротивлении», согласно которой люди будут «искать лазейки», уклоняться от уплаты налогов и переходить на серую оплату труда (хотя участвовавшие в дискуссии предприниматели говорили о том, что работать «всерую» становится сложнее), уходить в тень, работать вполсилы. Кто-то предположил «саботаж» приближающихся региональных выборов, на которых можно будет «показать власти кукиш» и «прокатить губернатора».
Еще более вероятными респонденты считают различные формы законного протеста: от писем в официальные инстанции и подписания электронных петиций до митингов и протестов. Считается, что основные митинги начнутся осенью, после того как «закончится дачный сезон» и будут отменены ограничения на массовые мероприятия в связи с чемпионатом мира. Наиболее вероятными участниками митингов нашим респондентам представляются люди предпенсионного возраста (так как по ним реформа бьет сильнее всего) и, как это ни странно, молодежь (потому что она последнее время постоянно митингует).
По общему убеждению, митингам сейчас «не хватает вожаков». В отношении главных критиков реформы: Зюганова и КПРФ, Навального, Явлинского и профсоюзов и прочих – преобладает скепсис, так как все они часто воспринимаются как подразделения партии власти: «веры нет никакой», «альтернативы все равно никто никакой не предлагает». Профсоюзы, видимо, оказались «вообще в пролете». Ведь «что такое профсоюз? Это ноль!», они «полностью подконтрольные». Однако самые неимущие чаще надеются и на партии, и на профсоюзы, так как других инструментов повлиять на ситуацию у них нет.
КПРФ кажется сейчас наиболее вероятной политической силой, которая может выиграть от критики пенсионной реформы, хотя, как иронически отмечали респонденты, Зюганову самому давно пора на пенсию. Навальному верят мало, так как для большинства он дискредитирован телевизионной пропагандой. Кроме того, особо информированные респонденты говорили, что пенсии – не его повестка, он правый политик, а замахивается на левые темы. В целом нашим респондентам скорее было неприятно, что какие-то политики будут «зарабатывать очки» и «вносить деструктивный элемент» в митинги. Большинству не нужны посредники между ними самими и властью.
Многие из тех, кто ждет митингов и сам готов принять в них участие, считают, что митинги будут мирными (если только их не начнет разгонять ОМОН). Люди хотят сказать: «очнись, власть!», «приди немножечко в себя!», «задумайся!». Впрочем, главной целью митингов видится не полная отмена реформы – в это мало кто верит, – а ее смягчение. Серьезного ожесточения в отношении власти пока не видно. Может быть, людей пока еще сдерживает надежда на хотя бы частичные уступки со стороны власти.
Еще один ответ на повышение пенсионного возраста наши респонденты видят в активной адаптации к происходящему. Людям придется заняться собой, своим здоровьем, быть в тонусе, инвестировать в себя, если они собираются все-таки дожить до пенсии. Также придется подрабатывать: «заказики брать», устроиться на вторую работу, сдавать комнату, собирать и продавать грибы и ягоды. По меткому выражению одного из участников фокус-групп, «нас кинули в воду – надо плыть!». Как известно, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. И придется перестать надеяться на государство. Одним словом, нужно выкручиваться.
Варианты смягчения реформы
Практически все участники групповых дискуссий уверены, что реформа пенсионной системы состоится. Потому ли, что «денег – как известно – нет», потому ли, что «власти на людей плевать». Но большинство надеются на смягчение объявленного проекта: «власть прислушается», «коррективы внесут», «диалог получится!». За ироничными замечаниями о том, что «скостят нам два-три года» и на этом успокоятся, проступают общие контуры возможных мероприятий, которые бы позволили большему количеству людей принять пенсионную реформу. Для этого государству нужно помочь людям адаптироваться к нововведениям, поддержать их в стремлении сохранить здоровье, работу и активность.
Такие адаптационные программы, по мнению наших респондентов, обязательно должны включать в себя дополнительные гарантии по трудоустройству: «Если бы повысили пенсионный возраст и при этом обеспечили рабочими местами»; «Нам говорят: работайте! А где работать? Надо же об этом позаботиться». Если будут рабочие места для людей пенсионного возраста, если их не будут увольнять с работы, если дадут возможность переквалифицироваться, тогда «есть надежда , что реформа получится».
Другим необходимым компонентом перехода к повышенному пенсионному возрасту должно стать существенное улучшение работы системы здравоохранения: «Если бы нам параллельно давали то, что поможет нам дожить до этого возраста; но этого нет!»; «Сначала пусть сделают хорошую медицину, а потом уже повышают возраст». От государства ждут, что оно поможет гражданам решить проблемы со здоровьем с помощью хороших врачей и лекарств, а в перспективе и с помощью «пропаганды ЗОЖ», обучения здоровью, правильному питанию, занятиям спортом.
Достойной компенсацией за поздний выход на пенсию могло бы стать общее повышение уровня жизни в стране. Как говорили на группах: «Нам нужно понимать, что мы движемся в нужном направлении». Вера в это как раз пошатнулась с объявлением планов пенсионной реформы. Уверить население в обратном власти помогло бы демонстративное снижение расходов на внешнюю политику, ослабление международной напряженности, снятие санкций. Эти шаги в представлении общественного мнения связаны с экономией бюджетных расходов и возможностью направить дополнительные средства на социальные нужды: «Заниматься нужно внутренней, а не внешней политикой».
В этом контексте социальные гарантии, которых люди ждут от государства, не выглядят иждивенчеством, требованием дополнительных льгот и пособий (хотя от последних никто не будет отказываться). Скорее граждане рассчитывают на содействие государства в реализации своих прав на труд и здоровье. Заботы и дополнительной материальной поддержки ждут прежде всего в адрес наиболее уязвимых слоев населения – малоимущих, стариков, детей. Еще одной уязвимой категорией считаются люди предпенсионного возраста, по которым реформа ударит сильнее всех, в том числе психологически. Они уже строили планы выхода на пенсию. Сейчас эти планы срочно придется пересматривать, а времени для адаптации у них как раз нет. Поэтому, по мнению респондентов, справедливо было бы сделать переход к новым правилам более плавным.
В числе мер по смягчению реформы прозвучало и следующее предложение: людям, которые собираются сегодня на пенсию, было бы правильно предоставить выбор. Кто хочет (и может по состоянию здоровья) – продолжает работать, кто не готов к этому – должен иметь право выхода на пенсию по старым правилам. В своей реакции на пенсионную реформу общество обнаруживает более взвешенную и зрелую позицию, чем продемонстрировала власть.
Оригинал