Левада-центр опубликовал опрос, который неожиданно наделал много шума. По результатам открытого вопроса (когда список ответов не предлагается) о том, кого россияне считают самыми выдающимися людьми всех времен и народов, первые три строчки заняли Сталин, Путин и Пушкин. Наибольшую шумиху вызвало появление в этом списке Сталина. И это странно, потому как «отец народов» занимает первую строчку в этом своеобразном рейтинге не в первый раз. В 2008 году Сталин чуть было не стал победителем голосования «Имя России».
Сталинское большинство
Многие наши исследования фиксируют рост популярности Сталина в последние несколько лет. Ползучую ресталинизацию можно наблюдать и без помощи социологов. По всей стране то тут, то там как грибы после дождя появляются бюсты и памятные доски «вождя народов». Последний такой случай в Московской юридической академии вызвал громкий скандал. По данным антрополога Александры Архиповой, всего в стране насчитывается 132 скульптурных изображения вождя, причем процесс их появления в последние четыре года ускорился. Больше трети из них приходятся на небольшие населенные пункты. Часто люди добровольно жертвуют деньги на установку памятника. Поэтому в большинстве таких случаев не стоит искать руку Кремля. Это низовые инициативы, те самые «корни травы», о которых любят рассуждать исследователи гражданского общества.
Если попробовать нарисовать социальный портрет типичного сталиниста, то большинство из них это люди старшего возраста, без высшего образования, проживающие за пределами крупных городов, малообеспеченные. Это те люди, которые ничего не выиграли от существующего в стране политического порядка. Легко представить, как, сталкиваясь в очередной раз с окружающими их нищетой, неустроенностью, произволом чиновников, они произносят, бессильно потрясая кулаком: «Сталина на вас нет!»
Однако говорить о том, что сторонники вождя народов есть только среди беднейших слоев населения, было бы ошибкой. Их достаточно среди молодых, горожан, высокообразованных людей. И в туристическом центре Москвы на пешеходной Никольской улице от желающих сфотографироваться с двойником Cталина нет отбоя.
Популярности Сталина явно способствует его реабилитация на самом верху. Если во время президентства Дмитрия Медведева активно разрабатывалась и публично обсуждалась программа десталинизации, то после возвращения на президентский пост Владимира Путина риторика власти изменилась. Президент призывает «не демонизировать Сталина», неоднократно подчеркивал целесообразность заключения пакта Молотова — Риббентропа между сталинским СССР и гитлеровской Германией. Одобрение Сталина в верхах санкционирует и поощряет проявление народного сталинизма — теперь об этом можно говорить.
Ползучей ресталинизации способствует создание культа победы СССР в Великой Отечественной войне. Происходит так, что любые факты, противоречащие героической картине, попросту не упоминаются, а любые сомнения в подлинности официальной версии событий тех лет подвергаются окрику сверху. Вне контекста войны и победы фигура Сталина оценивается населением достаточно скептически. Он и тиран, и виновен в уничтожении миллионов людей — отрицать это готова лишь пятая часть населения. Но победа СССР в войне оправдывает в глазах и колоссальные потери, и фигуру самого Сталина.
Открытие шлюзов
По нашим данным, резкий скачок положительного отношения к вождю произошел весной 2014 года. С тех пор ежегодные замеры показывают почти двукратное превышение количества симпатизирующих Сталину людей (37–40%) над негативно настроенными (17–19%). Таким образом, рост положительного отношения к фигуре «вождя народов» произошел на фоне присоединения Крыма и конфликта с Западом. И это неслучайно. Само событие было воспринято населением как символ возрождения величия страны. Того самого величия, которое, в представлении многих, было создано при Сталине и утрачено после распада СССР. Рост великодержавных фантазий сегодня неминуемо актуализирует фигуру Сталина.
Дело не только в этой символической связи 30–50-х годов прошлого века с днем сегодняшним. Присоединение Крыма в нарушение международных обязательств имело глубокие психологические последствия. У российских элит и у массы населения появилось ощущение, что теперь-то можно себе позволить делать все, что захочется, невзирая на любую критику. Не только в политике, но и в повседневной жизни после Крыма можно не чувствовать себя связанным такими условностями, как право или политкорректность, уважение к мнению меньшинства (особенно если это меньшинство сексуальное или этническое). Можно не стесняться любых своих самых людоедских взглядов. Любите нас такими — говорят россияне и Западу, и друг другу. То, что раньше подавлялось и скрывалось, так как считалось неприличным или неправильным, полезло наружу. В том числе вышел из подполья народный сталинизм.
Антисталинское меньшинство
Параллельно с народной ресталинизацией, которая поощряется на самом верху, в обществе происходят и противоположные процессы. Большую известность приобрел Денис Карагодин, расследующий гибель своего деда во время сталинских репрессий. К Соловецкому камню в Москве в День памяти жертв политических репрессий ежегодно приходит несколько тысяч человек. Именно от этих людей можно ожидать резко негативного отношения к фигуре Сталина и его реабилитации. Такие настроения обычно характерны для либеральной части нашего общества, хотя выходят далеко за его пределы.
Однако ажиотажные дискуссии в социальных сетях вокруг нашего опроса о выдающихся людях обнаружили интересную вещь. Вместо того чтобы обсуждать и осуждать рост популярности Сталина и причины этого явления, неприятие вызывал сам опрос. Разговор часто сводился к тому, что социологи «рисуют рейтинг», только теперь уже не Путину, а Сталину, «фальсифицируют данные», намеренно врут. Подразумевалось, что на самом деле популярность Сталина в народе гораздо ниже. Именно это и вызвало шумиху, и это интересно.
Похожие горячие претензии в адрес социологов мы обычно наблюдаем в периоды роста напряжения и неудовлетворенности положением вещей в среде самых активных граждан. То, что раньше было неинтересно и безразлично, сегодня начинает вызывать дискомфорт. Это первая реакция на такой дискомфорт, первое выражение своего несогласия с окружающей действительностью на фоне невозможности эту действительность изменить. В результате раздражение направляется на того, кто приносит дурные вести, — социологов. И в чувстве собственного бессилия горячие противники Сталина напоминают тех, кто его поддерживает.