Денис Волков в комментарии для Forbes рассказал об общественном мнении по вопросу СВО на фоне событий в Курской области: операция украинских войск в Курской области стала для большинства граждан России шоком. Однако, хотя ежемесячный опрос населения зафиксировал рост общего уровня тревожности, пока эти изменения не идут ни в какое сравнение с тем, что происходило на фоне частичной мобилизации осенью 2022 года. Возможно, более тревожный сигнал — ухудшение оценок экономической ситуации.
В первые дни после 6 августа растерянность сквозила даже в сообщениях военкоров. Люди задавались вопросом: как такое могло произойти? Как всегда бывает в чрезвычайных обстоятельствах, резко выросло внимание к происходящему. По подсчетам дата-аналитика Бориса Овчинникова, по частоте новостных запросов к «Яндексу» начало боевых действий в Курской области стало пятым по значимости событием с февраля 2022 года — после начала спецоперации, объявления мобилизации, мятежа Евгения Пригожина и теракта в Crocus City Hall.
На фоне общей уверенности в том, что «спецоперация» проходит успешно для нашей страны (в июле 2024 года так говорили две трети опрошенных), новости о прорыве российской границы прогремели как гром среди ясного неба. Наши респонденты говорили по этому поводу: «никто не ожидал, что такое произойдет на третьем году СВО», «непостижимо, что украинцы могли так глубоко продвинуться». Но опросы общественного мнения позволяют предположить, что и этот шок российское общество уже успело переварить.
К концу августа продолжали [1] внимательно следить за событиями в Курской области около половины опрошенных. Прежде всего это россияне старшего возраста, которые внимательно отслеживают все события, молодежь интересуется происходящим в два раза реже. Остальные слышали об этом лишь в самых общих чертах. Количество хорошо информированных о ситуации в Курской области в целом совпадает с количеством тех, кто обычно следит за российско-украинским конфликтом. Характерно, что общее внимание к нему за прошлый месяц осталось практически неизменным — около половины опрошенных следят за украинскими событиями «очень» или «довольно» внимательно. Это может говорить о том, что спустя три недели после начала боев в Курской области пик внимания и интереса к происходящему в российском приграничье уже прошел, однако осталась тревога.
Что беспокоит
О своем беспокойстве по поводу нападение на Курскую область говорит абсолютное большинство опрошенных (90%), при этом почти две трети отмечают у себя сильное беспокойство. Содержание этих тревог довольно хорошо обнаруживает наш открытый вопрос: стоит отметить, что только 5% затруднились объяснить причины своего беспокойства, что является чрезвычайно высоким показателем для открытого вопроса и свидетельствует о высокой степени эмоционального вовлечения респондентов в эту тему. Согласно полученным результатам, людей прежде всего тревожат жертвы среди мирного населения — 41% всех ответов, при этом часть респондентов особо подчеркивали жестокость украинских солдат по отношению к российским гражданам, а также сам факт нападения на российскую территорию — 25%.
Примерно каждого десятого ответившего (9%) волнует то, что военные действия все ближе подступают к тому месту, где живут респонденты: «так и до нас скоро дойдут», «до нас может долететь», «нас может коснуться». Естественным образом об этом тревожатся в первую очередь те, кто живет в соседних с Курском областях — в Воронеже, Орле, Туле, не говоря уж о Брянске и Белгороде. Кроме того, у 3% опрошенных оказались родные и знакомые, проживающие в Курской области, за которых они тревожатся.
Но это же означает, что большинство россиян, которые живут вдалеке от театра военных действий, у кого нет родственников среди курян или среди военных, проходящих там службу, могут смотреть на происходящее довольно отстраненно. Респонденты, кого вообще не беспокоят бои в Курской области, ровно это и говорят: «это далеко от меня», «меня это не интересует».
Также десятая часть наших сограждан (11%) встревожены и даже возмущены тем, что российские власти и военные «проморгали» и «проворонили» украинское наступление и в целом оказались к нему не готовы. Как говорят респонденты, «наше руководство много, что проглядело», «не ждали, хотя оказывается, украинцы два месяца готовились к вторжению», «на новых территориях линию Суровикина сделали, а в своих родных областях понадеялись на какие-то красные линии», «меня беспокоит больше всего то, что у нас такие границы, что заходите, гости дорогие, так нельзя». При этом респонденты адресуют свои упреки скорее военным, пограничникам и разведке.
Ожидаемо возникают и подозрения в коррупции: «или не вся информация доходит до руководства, или там пилеж денег идет конкретный», «большие деньги там вкладывались в оборону, в приграничные эти места. А они просто зашли так себе там и все. Это беспокоит. То, что они могут дальше, все дальше и дальше пройти». При этом оказывается сложно найти виновного в сложившейся ситуации, ведь коррупционные расследования и отставки в министерстве обороны идут не первый месяц. Получается, что меры уже приняты.
Про опасения новой волны мобилизации в рамках открытого вопроса говорили лишь единицы, но прямые вопросы на эту тему показывают, что тревоги на этот счет в обществе повысились, пусть и не радикально. Так, доля респондентов, опасающихся всеобщей мобилизации, выросла с 34% в феврале 2024 года до 46% в конце августа, и половина из них испытывают сильные опасения. Говорит об этом прежде всего молодежь призывного возраста и женщины — матери и бабушки потенциальных призывников, а также оппозиционно настроенные граждане, многие из которых с самого начала выступали против конфликта. Но эти страхи все же не дотягивают до уровня осени 2022 года, когда всеобщей мобилизации опасались две трети россиян. В целом же очередной мобилизации опрошенные скорее не ждут — таких только четверть, что на 6 п. п. выше февральского замера, а необходимой мобилизацию считают лишь 19% (плюс 7 п.п.).
Рамки тревожного состояния
Если говорить о настроениях в целом, то наш ежемесячный опрос зафиксировал [2] рост общего уровня тревожности: негативные настроения выросли с 18% в июле до 24% в конце августа, но спокойствие по-прежнему преобладает. Эти изменения не идут ни в какое сравнение с тем, что происходило на фоне частичной мобилизации осенью 2022 года. Тогда негативные настроения всего за один месяц выросли более чем вдвое — с 21% в августе до 47% к концу сентября.
При этом в числе основных проблем, которые тревожат [3] россиян, продолжающийся конфликт постепенно переместился с традиционного второго места — после беспокойства ростом цен — на третье-четвертое. Коррупция, проблема миграции, заметно обострившаяся после теракта в Crocus City Hall, сегодня волнуют россиян не меньше, чем «спецоперация». Это хорошо заметно как в опросах, так и на фокус-группах.
Кроме того, впервые за многие месяцы сегодня мы наблюдаем ухудшение [4] оценок экономической ситуации. Длительный устойчивый тренд на рост практически всех социально-экономических индикаторов, которые мы регулярно отмечали, — от оценки респондентами собственного финансового положения до представлений о том, какой будет ситуация в российской экономике через год или через пять лет — уже в июне сменился легким падением оптимизма, которое затем продолжилось и в августе.
Все это говорит о том, что военный конфликт окончательно перешел в рутинное состояние, стал пусть и тревожным, но все-таки фоном нашей повседневной жизни, когда на первый план для большинства выступают житейские проблемы. Характерны следующие слова одного из участников фокус-групп: «Все эти атаки на города, граничащие с Украиной, тоже уже воспринимаются как обыденность». Но жизнь, как говорится, продолжается: «Конечно, это наша беда. Но в то же время наши власти не забывают организовывать быт, проходят события для граждан».
Действительно, в повседневном облике российских городов сегодня мало что напоминает о том, что где-то на юго-западной границе ведутся ожесточенные бои. Неоднократно уже приходилось говорить [5] и стоит подчеркнуть еще раз, возможность для большинства жить обычной, более-менее нормальной жизнью является одним из главных источников сохранения спокойствия.
Также стоит повторить [6], что в формировании общественного мнения в любой стране ведущую роль играют центральные СМИ. От того, какой тон они выбирают в освещении происходящего, во многом зависят настроения общества. После нападения украинских вооруженных сил на Курскую область основной посыл крупнейших российских СМИ был в том, что необходимые меры приняты, военные подкрепления отправлены на помощь пограничникам, людей эвакуируют. Иными словами, ситуация под контролем. И судя по всему это сработало.
Политический эффект
Опросы показывают [2], что на политические рейтинги события в Курской области оказали весьма ограниченное влияние. Так рейтинг одобрения деятельности президента в августе практически не изменился по сравнению с прошлым месяцем и составил 85% (минус 2 п.п.). Примерно такой же уровень изменения оценок работы правительства (минус 3 п.п.) или парламента (минус 2 п.п.), в отношении них также преобладают положительные оценки. Здесь важно, что плавное снижение положительных оценок наблюдается уже на протяжении двух-трех месяцев. Это может быть связано с общим накоплением проблем, а также постепенным выходом из мобилизационного состояния президентской избирательной кампании, которая традиционно сопровождается дополнительными мерами поддержки населения.
Поддержка действий российских вооруженных сил на фоне атаки на Курскую область даже немного укрепилась [1] (до 78%). А главное, если месяц назад количество сторонников скорейшего завершения конфликта достигал максимальных 58%, а число сторонников продолжения конфликта сократилось до минимальных 34%, то с началом украинского наступления на Курскую область количество сторонников мирных переговоров заметно убавилось. Соотношение изменилось на 49% к 41%. Свою роль в этом сыграли широко растиражированные кадры обстрела украинскими военными убегающих от войны курян, случаи мародерства и издевательства над российскими гражданами, попавшие на видео.
Формирующее воздействие на общественное мнение оказала и позиция российского руководства — если еще в июне Владимир Путин говорил [7] о возможности переговоров между Россией и Украиной, что сопровождалось максимальными показателями поддержки этой идеи гражданами, то на сегодняшний день о переговорах нет и речи.
В целом же сегодняшняя ситуация с общественными настроениями похожа на ту, что мы описывали [8] весной 2023-го, — после первых заходов на российскую территорию украинских диверсионных групп, начала массированных обстрелов Белгорода и Шебекино, первых «прилетов» украинских дронов по объектам в российских регионах. Тогда тоже наблюдались незначительное снижение рейтингов и вместе с тем рост ожесточения в адрес Украины, снижение числа россиян, готовых на переговоры. Стоит отметить, что особенно остро ощущалась эта неприязнь в приграничных российских регионах, подвергшихся нападениям. Так происходит и теперь.
Анализируя общественные настроения прошлой весны, мы писали, что устойчивость массовых представлений и оценок будет зависеть от того, удастся ли российским властям сохранить социально-экономическую стабильность и избежать прямого вовлечения в конфликт более широких слоев населения. Тогда это получилось. В нынешних условиях — на фоне первых признаков нарастания социально-экономического пессимизма и разрастания конфликта на территорию нашей страны — это может оказаться более сложной задачей.
Денис ВОЛКОВ
Оригинал [9]