В десятках городов России прошли акции против коррупции во власти, поводом для которых стало расследование Фонда борьбы с коррупцией. В большинстве случаев акции не были согласованы. Только в Москве полиция задержала порядка 1000 человек. 27 марта суд приговорил Навального к штрафу за организацию несанкционированной акции и аресту на 15 суток за неповиновение полиции. Административные наказания, по-видимому, грозят и большинству задержанных. В ФБК, между тем, прошли обыски, и ходят слухи, что команде Навального вменяют экстремизм.
Митинги и шествия 26 марта стали самой масштабной несогласованной акцией за последние годы — как по количеству участников, так и по географическому охвату. И особое внимание привлекло большое количество молодежи на улицах городов.
«Профиль» побеседовал с социологом «Левада-центра» Денисом Волковым о составе участников акций 26 марта.
— Я бы сказал, что Навальный уже стал политиком федерального масштаба некоторое время назад, поскольку его знают около половины россиян, и это успех для того, кого не любит власть. Конечно, телевизор создает ему негативный образ. Тем не менее, он единственный политик не из 90-х и не из власти, ставший известным.
Вчерашние митинги — это успех [для Навального], если сравнивать его с другими представителями демократической оппозиции. Он сделал то, что должны были сделать они полгода назад: мобилизовать людей, дать им выслушать свою повестку.
Но не стоит переоценивать эффект вчерашних протестов. Действительно, люди вышли на несогласованную акцию. Действительно, столько людей не выходило уже давно. Но все же вышло меньшинство. Я бы не стал говорить, что сейчас покатится волна, как это случилось в 2011-2012 годах, потому что настроения пока не такие пессимистичные, как тогда.
— Все обратили внимание на то, что вышли много подростков и совсем молодых людей. Особенно бросались в глаза те, кому около 20. Во времена Болотной им было лет 15, во время первого «Марша несогласных» — 5 лет. Откуда они взялись, ведь казалось, что уже все зачищено? Интернет стал таким действенным оружием?
— Я думаю, что это в первую очередь те люди, до которых можно дотянуться доступными [несистемной оппозиции] инструментами. Полагаю, Навальный отчасти к ним и обращался. Все-таки команда Навального понимает, до кого она может дотянуться, а до кого — нет, да и сами они скорее молодые, чем пожилые.
Впрочем, школьников было немало, но их было не большинство. Просто они были особенно заметны.
Что касается молодых людей, это те, к кому в первую очередь обращается Навальный и кто готов выйти на несанкционированный митинг. На согласованные митинги приходят и пожилые люди, они были и вчера — хотя и меньше, чем обычно.
— Получается, было так много, потому что акция была несогласованной?
— Пока сложно сказать. Это может быть одной из версий.
— Возможна ли децентрализованная организация протеста, скажем, через интернет, или в России всегда нужен лидер — как в перестройку Ельцин, а теперь Навальный?
— Самоорганизация будет идти, это естественный процесс. Но все же лидер, некое лицо необходимы. И это применимо не только к нашему обществу. Лидеры нужны везде. Возможно, это человеческое свойство.
Сейчас самоорганизация возникает, потому что стало немного легче, чем раньше. Иной вопрос, где она была в последнее время?
— Что ждет нынешнюю волну протеста, его самоорганизацию, если Навального и других решат отрезать от мира, посадить?
— Посадить Навального, подавить протест власти могут очень легко. Но это в каком-то смысле будет означать поставить крест на разговорах о развитии. Ведь протестовать выходят самые активные, небезразличные люди.
Власти было бы выгоднее в долгосрочной перспективе прийти с ними к какому-то соглашению, поскольку для развития, реформ, процветания это очень важная группа. Готовы ли власти раздавить ее в очередной раз? Это можно сделать, поскольку государство — самый сильный игрок.
В долгосрочной перспективе, думаю, это невыгодно.
А вот в краткосрочной силовой сценарий вполне может быть применен.