С. Сорокина― Здравствуйте. Это программа «В круге Света». И как всегда Юрий Кобаладзе здесь. И Светлана Сорокина. Рядом с нами Карина Пипия, социолог Левада-центра и Даниил Дондурей, культуролог. Возможно, еще присоединится Валерий Федоров, гендиректор ВЦИОМ. О чем будем говорить. А вот будете смеяться, но не о выборах в США. Мы говорили в прошлый раз. Наши коллеги будут говорить всю ночь и утром подводить итоги. Казалось бы уже сколько можно. Давайте о другом. Взяли мы тему совершенно не политическую, а может быть политическую. Все равно про смыслы, как любит Даниил Борисович. Тема: каких всенародных праздников не хватает стране. А все потому, что мы только что очередные праздники отмечали. Один праздник был 4 ноября, день народного единства. Другой вчера 7 ноября, который уже не отмечается, но в памяти особенно старшего поколения все еще присутствует. Вчера еще парад был на площади. И уже канун практически новогодних праздников. И захотелось поговорить именно об этом. Скажите, пожалуйста, хочу к Карине обратиться, что-нибудь ваши опросы социологические говорят о том, как может быть меняется или нет отношение к тем или иным праздникам в нашем народонаселении. А вот и Валерий Валерьевич пришел к нам в студию.
К. Пипия― Если говорить о рейтинге любимых праздников среди соответственно россиян, там традиционно лидирует Новый год. Потом дни рождения, именины, и соответственно 2-3 место делит с ним праздник дня победы. Это самые любимые у населения праздники. Что касается общегражданских праздников, день народного единства, день Конституции, день России…
С. Сорокина― Они основательно укоренились или все-таки…
К. Пипия― К сожалению, за последние 11 лет несомненно мы видим, что выросла информированность, узнаваемость праздника, то есть да, действительно население подавляющим большинством говорит, что знает, какой праздник празднуется 4 ноября. Но при этом отмечают его только порядка 20%.
С. Сорокина― Счастье, что выходной день. Наверное, в этом радость.
К. Пипия― Такие смыслы тоже вкладывают. Очень интересно казалось бы, такой важный государственный праздник единения, тем более готовность его отмечать по популярности среди молодой категории 18-24 сравнима с празднованием Хэллоуина.
Ю. Кобаладзе― Вообще очень странное впечатление производила эта демонстрация.
С. Сорокина― Ты про 7 ноября.
Ю. Кобаладзе― Нет, 4 ноября. А вот то, что касается 12 июня, день России.
К. Пипия― Что касается дня России, там тоже естественно растет узнаваемость праздника, но какая-то историческая подоплека, что это день независимости, что были выборы первого президента, она постепенно снижается. Особенно среди молодой категории, которая не совсем в каких-то исторических моментах разбирается и уходит от ответа.
С. Сорокина― Валерий Валерьевич, что ВЦИОМ говорит? Что вы бы отметили как тенденцию может быть в отношении нашего народонаселения к праздникам.
В. Федоров― Наше народонаселение любит старые праздники, которые оно знает, как отмечать. Имеет навык. Представляет, что за ними стоит. А все новые праздники, которые в течение последних 25 лет разными президентами вводились, переименовывались, они приживаются с трудом. И первая фаза усвоения, хотя она затянулась, если праздник еще и выходной день, то привыкают отдыхать. И действительно 4 ноября выходной, мы спрашиваем: что вы будете делать. На первом месте – пойду в гости — 10%. В ресторан, клуб, дискотеку – 1. Поеду на дачу – 3. Дома, в кругу друзей – 8. А 60% вообще никак отмечать не собираются.
С. Сорокина― Ну выходной и выходной.
В. Федоров― Приобретет это какой-то, не побоюсь этого слова сакральный смысл через какое-то время — вопрос открытый. Действительно знание растет, если повторять часто, тем более со школьных… Но тут есть проблема, все-таки с 4 ноября может быть чуть полегче, его как ввели, так одна версия до сих пор и сохраняется. Почему 4 ноября, не 5-го и что за этим стоит.
С. Сорокина― А знают?
В. Федоров― Сейчас знают больше, чем раньше. Если хотите точных цифр, их есть у меня. 19% знают, что 4 ноября в честь освобождения Москвы от польской интервенции. В 1612 году. Какие еще версии: Октябрьская революция 17-го года. День Казанской иконы Божьей матери. Все они маргинальные 1-2%. Главная версия, что 1612 год. А с 12 июня сложнее. Потому что и переименовывался день. В какой-то момент вообще встал вопрос, а надо ли его отмечать. Может быть, трагедия была что декларацию приняли в 90-м году. Ну пока решили все-таки отмечать. Но народ у нас умный, и он все эти телодвижения замечает, поэтому он к этим праздникам пока не слишком серьезно, конечно нет сравнения с днем победы. Это праздник, где сливается и личное, семейное, родовое и общегосударственное. Общенациональное. И конечно нет никакого сравнения с любимым семейными праздниками, главный из которых Новый год. Пока это праздники скорее государственные, чем народные.
Ю. Кобаладзе― А 8 марта?
К. Пипия― 8 марта порядка 20% среди любимых населением.
С. Сорокина― Там еще совпадает с весной. И у меня отношение к 8 марта как к весне.
Ю. Кобаладзе― А первое мая.
К. Пипия― Если смотреть по данным 2016 года, первое мая на 10-м месте по популярности. На первом новый год. Семейные праздники, потом уже день победы.
В. Федоров― Давайте я может быть, пару цифр добавлю. Но они хороши тем, что каждый, кто их слышит, понимает, о чем идет речь. Магия цифр. Мы два года назад такой вопрос задали: какие праздники для вас самые важные. Причем можно было выбрать не один, а два или три. Новый год на первом месте — 69%. На втором месте День победы 9 мая – 53%. Дальше Пасха – 31%. Сразу за ней 8 марта – 30%. Рождество Христово 7 января – 29%. Затем день защитника отечества 23 февраля – 20% и после этого только 1 мая — 10%. Государственные праздники такие как 12 июня и 4 ноября…
С. Сорокина― В десятку не вошли.
В. Федоров― Вошли. Но ближе к концу.
С. Сорокина― Даниил Борисович. Какие у вас впечатления от этих результатов социологических опросов.
Д. Дондурей― То, что потрясающая наша жизнь двоемыслие связаны с тем, что основная ценность российского мироздания это государство. Основная. Все, государство это все. Последняя формулировка была – государство, цивилизация в одно слово, это огромная проблема. Не буду даже начинать ее. Но государство это все. Государство имеет право на все. Управляет всем. Государственная собственность выше всех других и так далее.
С. Сорокина― Тогда государственные праздники должны быть на первых местах.
Д. Дондурей― Вот именно, а праздники все частные.
С. Сорокина― Кроме дня победы.
Д. Дондурей― Но день победы здесь произошла идентификация личного и государственного. И кроме того, идет гигантская и очень благородная работа по тому, чтобы это всегда было в высшей степени идеально благородное за этим стояло начало. В конце концов, выдающееся было чисто технологически достижение «Бессмертный полк». Взяли эту идею у Юлии Мучник. Там столько потрясающих последствий.
С. Сорокина― И слияние. Моего личного с общегосударственным.
Д. Дондурей― Нет, здесь еще много плюсов. Здесь, во-первых, извините, дело в том, что эти люди умирают. Которые воевали, их дети, тот, кто что-то видел в связи с войной. Чьи родители могли рассказать. А это все будет в другие поколения, потому что каждый год, вот в этом году 4,5 миллиона человек вынесли портреты своих родственников. И это ни под каким соусом ни на какую тему ни по поводу какого праздника ни за что не можете собрать 4,5. Когда президент и беспризорник могут идти в одной колонне и не будет это полицию раздражать. Это невероятно. То есть все ломаются социальные, возрастные, моральные какие угодно.
С. Сорокина― Даже жалко, что несколько стандартизировали эти портреты. Стали делать их одинаковыми.
Д. Дондурей― Потому что государство…
С. Сорокина― Когда начиналось только, каждый нес портрет, который смог сделать и в этом была…
Ю. Кобаладзе― А это обязательно?
Д. Дондурей― Нет. Это облегчает вывозить, складировать.
С. Сорокина― Мало того это можно сделать бесплатно.
Ю. Кобаладзе― Если я принес фото, я должен его сдать, чтобы сделать или я могу пронести…
С. Сорокина― Теоретически можешь. Но тебе бесплатно могут сделать больше.
Д. Дондурей― Так вот, внимание то, что в основном все частные, все личные. Новый год – новая жизнь. Новые возможности, надежды, новые придумки, новые какие-то идеалы, мечты. Обманки. И так далее. День рождения понятно. Отдых – понятно.
В. Федоров― Еще один важный элемент упустили Нового года.
С. Сорокина― Приветствие президента?
Д. Дондурей― Это да.
С. Сорокина― Под это дело всегда бутылки открываются. Мало кто слышит.
В. Федоров― Они отрываются чуть позже.
Д. Дондурей― Первые серии «Мастер и Маргарита» на 2%, Бортко будет всю жизнь этим гордиться, была на 2% выше, 58%, чем обращение президента. Люди так ждали главный роман 20-го века…
С. Сорокина― А я знаете, что посмотрела какие праздники есть у нас и в других странах. Понятно, что везде свои отмечаются. У нас огромное количество праздников. Ответьте мне, у нас больше, чем в каких-то других европейских хотя бы странах праздников. И выходных дней. Или только кажется, что у нас безумное количество праздников.
К. Пипия― Вообще аргументация о том, что у нас слишком много праздников, периодически возникает. Говорят, что нужно их сокращать. Но население бастует. Действительно были опросы…
С. Сорокина― То, что население хочет оставить, сомнения никакого. Но по ощущениям у нас…
В. Федоров― А вы имеете в виду праздники…
С. Сорокина― С выходными днями.
В. Федоров― Мне кажется не особо много. Смотря на кого равняться.
Д. Дондурей― Мы не работаем каждый всего лишь третий день.
В. Федоров― А во Франции трудовая рабочая неделя 39 часов.
Д. Дондурей― Да.
В. Федоров― Это же везде проблема. Что рабочих мест не хватает. Они все сокращаются и надо не только на пособия людей, ну больше свободного времени предоставлять.
Д. Дондурей― Мы переходим вообще в цивилизацию свободного времени.
Ю. Кобаладзе― Я чего-то остался в той прежней цивилизации.
С. Сорокина― Старый потому что. Не можешь перековаться. Считается, что в Германии чуть ни самое большое число праздничных дней среди европейских стран. Там на первых местах Рождество, Пасха, День матери, День германского единства. Понятно, да, с 1990 года. День Святого Валентина. Есть еще немецкий карнавал. Праздник в разных землях по-разному. Я такие самые популярные взяла.
Д. Дондурей― Мюнхенское пиво.
С. Сорокина― Октоберфест. В Великобритании самые любимые религиозные праздники. Рождество, день рождения королевы Елизаветы. Пасха. 1-го мая отмечают приход весны. 11 ноября поминальное воскресенье в честь жертв двух мировых войн. В США чтят свою историю и свободу. День Колумба, День Конституции, День свободы. Отмена рабства. День благодарения, Рождество, День Святого Патрика, Валентина, День Матери. День Независимости. Большинство праздников не являются выходными. Вопрос такой: как вы полагаете, набор любимых праздников говорит о самой нации?
Д. Дондурей― Ну конечно.
К. Пипия― Несомненно, вы называете страны, и каждый праздник для каждой страны несет за собой важную составляющую национальной идентичности. Понятно, что королевская чета для Великобритании, они их обожают, так же как у нас Великая Отечественная война, у каждого можно сказать практически в крови. Каждый знает, что мы победили фашистов. Несомненно, опросы, которые затрагивают чувства национальной идентичности, принадлежности это показывают. Все показывают, что победа в войне это центральное звено.
С. Сорокина― Это мы уже поняли.
К. Пипия― И соответственно для других стран мы видим такую же картину. То есть это все отталкивается от того, что…
С. Сорокина― Что нация о себе понимает.
С. Сорокина― Подожди. Юра, не забегай вперед.
Ю. Кобаладзе― Я сегодня моим студентам этот вопрос задал.
С. Сорокина― Давайте про то, что праздники говорят о самих нациях.
В. Федоров― Давайте вспомним, что праздник это явление историческое. На примере 4 ноября отлично это видно.
С. Сорокина― Это праздник, спущенный сверху. Довольно условное историческое событие.
В. Федоров― Что я имею в виду под историческим. 15 лет назад не было такого праздника. Он возник может быть когда-то он исчезнет, может быть будет очень долго. Точно так же как 7 ноября не всегда отмечали. И даже не в 18-м году стали его отмечать. А спустя определенное время. Поэтому конечно первое, о чем говорит актуальный набор праздников – об истории определенной страны. Какие важнейшие события в ней были. Если у американцев День независимости, понятно, главный праздник. День Конституции – разумеется, который у них объект гражданской религии, 200 лет и все дела. Тоже понятно. Дальше у них день Мартина Лютера Кинга.
С. Сорокина― День благодарения.
В. Федоров― То есть все ключевые вехи, День есть коренных народов.
С. Сорокина― День Колумба.
В. Федоров― Трагический для коренных народов. У нас своя история. У французов своя. День взятия Бастилии и так далее. То есть первое, о чем говорят праздники – это не о национальном характере, духе, правильно живут люди в этой стране или нет, он говорит об истории. Потому что праздники везде устанавливает государство.
С. Сорокина― Вот, а государство выбирает те праздники, которые считает нужными.
К. Пипия― То есть мы сначала помним один праздник, потом другой.
В. Федоров― Второе, о чем люди говорят. Это о религии. Потому что вы сейчас на немецком примере очень хорошо показали. Там чисто государственный праздник действительно по сути один. Это день германского единства. Остальные глубже уходят в традицию. Сильвестра отмечают, только не Сталлоне, а святого Сильвестра. У нас соответственно своя православная религия. Пасха огромное значение имеет. Некоторое время она была в тени, всячески ее…
Ю. Кобаладзе― Все равно праздновалась.
В. Федоров― Не формально. А сейчас с огромным размахом. То есть в первую очередь говорит об истории государства, во-вторых, о приоритетах государства актуального. Господствующего режима. Что считать важным праздновать, а на что закрывать глаза. И третье, конечно, о религии, духовном складе, строе соответствующего народа.
С. Сорокина― Даниил Борисович.
Д. Дондурей― Я продолжаю свою тему приоритета государства, которая всем нравится мне кажется. В России все всегда решает государство. И как жить будем и что делать сегодня вечером. Это первое. И неслучайно один пример приведу, все российские государства в 20 веке и советские и постсоветские и нынешние и какие-то никогда не обсуждали тему предложения 19 февраля 1861 года в качестве национального праздника. Потому что свобода и отмена рабства. Кто разрешит так думать. Это же серьезно.
С. Сорокина― А вот интересно, важнейшее событие в истории страны.
Д. Дондурей― Историческое. Потому что за этим стоит столько невидимых следствий самых разных. Будем рассказывать тогда, получили ли крепостные, когда получили. Почему они до 2005 года не имели земли.
Ю. Кобаладзе― Паспортов.
Д. Дондурей― Что было в советское время. Что было с теми же крестьянами и три голода, которые были за советское время. Почему за последние 25 лет ни день чекиста и чего только у нас нет.
В. Федоров― Это профессиональный праздник.
С. Сорокина― Маленькая вставочка. У нас 30 октября день памяти жертв политических репрессий, а на следующий день работников СИЗО и тюрем. Все так близко соседствует.
Д. Дондурей― Это очень важно. Но очень ясно, потому что в России ведь система умолчания невероятно значима. То есть то, что мы не обсуждаем. Но как пример только один приведу. В России запрещено сейчас обсуждать одно из самых важных. Вообще никогда ни в каком контексте. Это гигантский культ недоверия всех ко всем. Как это, почему, ни заседаний правительства, ни первых полос, ни обращений интервью к президенту, ничего нет. По экономике это все следствие, международные экономические климаты…
С. Сорокина― Отношения с внешним миром.
Д. Дондурей― Интеграция, глобализация. Ой, сколько. Ерунда психологическая. Давайте дружить, ребята, у нас только в мультфильмах про это говорят.
В. Федоров― Кстати, это запрещено законом, указом или каким-то…
Д. Дондурей― Нет. Над всем…
К. Пипия― Самоцензура.
Д. Дондурей― У меня есть своя идея, она сумасшедшая и мне за нее как бы стыдно. Я считаю, что все зависит от российской культуры. Российская культура запрещает пока, а ни у кого не хватает сил…
С. Сорокина― Запрещает что?
Д. Дондурей― Запрещает эти темы ставить. Обсуждать. Потому что если ты их начнешь обсуждать, тебе надо реагировать, могут возникнуть разные точки зрения. И так далее. Но это не все. Еще что я хотел сказать. У нас 17-й год я так ощущаю, с ним нужно идеологически справиться. Я имею в виду 2017. Потому что к нему как-то никто не готов.
С. Сорокина― А он вот-вот.
Д. Дондурей― А как мы сейчас будем что-то говорить нации, детям, школьникам, учителям, профессорам, охранникам по поводу того, а что это было в 1917 году. Неизвестно.
К. Пипия― Единый учебник истории…
Д. Дондурей― Вот вы слово сказали правильное. Что точно будет. И это единство. Единый учебник истории, единая страна, один народ, белые и красные одинаково пострадали. Видимо сюда пойдет основной объяснительный…
С. Сорокина― Тоже способ борьбы с недоверием друг другу.
Д. Дондурей― Но я обращаю внимание, океан советских праздников. Советского мышления. Вы можете себе представить, что в 37-м году…
С. Сорокина― Даниил Борисович, запомните эту мысль, продолжим…
Д. Дондурей― Про 37-й конечно запомню.
С. Сорокина― У нас наступило время новостей середины часа и буквально через несколько минут продолжим наш разговор.
НОВОСТИ
С. Сорокина― Еще раз вас приветствуем. Оборвала Даниила Борисовича на словах «37-й год».
Д. Дондурей― Я просто хотел обратить внимание, чтобы вы представили, что где-то в октябре-ноябре 37-го года только что кончился большой террор, как известно, в ноябре 38-го года, прошло 20 лет. Со дня. И Иосиф Виссарионович узнал про то, что большинство российского народа…
С. Сорокина — В 57―м его уже не было.
Д. Дондурей― Я про 37-38.
С. Сорокина― Вы говорите, прошло 20 лет.
Д. Дондурей― После 17-го года. Он бы узнал, что большинство не гордится советским временем, своей Конституцией.
Ю. Кобаладзе― Это что был опрос такой?
Д. Дондурей― Я говорю, представьте. Сегодня через больше чем 20 лет после введения новой Конституции российский народ не гордится ни своей Конституцией, не принимает принципов и условий жизни, принципов конституционных основных. Огромное количество людей считает, что это была ошибка, трагедия, неудача. И так далее. Я проценты рядом с социологами не буду произносить. Но это огромное, если не большинство. По крайней мере, 2-3 года назад только один из четырех считает, что после 1991 года Россия пошла по правильному пути.
К. Пипия― По сравнению с 90-м действительно достаточно негативно настроен. Демократия 99-я это ужас.
Д. Дондурей― Дело даже не столько в Ельцине, сколько в самих принципах жизни. Это я к чему говорю. А у нас до сих пор подавляющее количество праздников советские. Через 25 лет. То есть мы таким образом эту новую жизнь с ее 44 миллионами машин в частной собственности, с 23 триллионами на личных счетах, почти с 20 миллионами зарубежных паспортов вместо 240 тысяч…
С. Сорокина― А все равно…
Д. Дондурей― А все равно любим советское. Со всеми делами. Любим 1 мая, любим все, что связано с 23-м, рассказываем все вранье по поводу того, что происходило 23 февраля с красноармейцами. Невероятная мобилизация. Все то, что советская власть так внедряла.
С. Сорокина― Но у меня ощущение, что советские праздники помнят и любят люди старшего поколения.
В. Федоров― Действительно у нас есть цифры. Первая десятка. Вопрос: какие праздники для вас самые важные. Какие советские, какие условно постсоветские, а какие досоветские. Из первой десятки советскими получается пять праздников. Досоветские — я к ним отношу новый год, Пасху, Рождество Христово и внимание – Курбан-байрам. Не будем забывать, что меняется этнический и религиозный состав. Они досоветские и послесоветские. Пять советские, четыре до и один только это уже постсоветский. День России.
С. Сорокина― Который 12 июня.
В. Федоров― Его назвали одним и трех самых важных для себя праздников. Действительно большинство советские. Потому что до сих пор большинство ныне живущих россиян все-таки в советское время какую-то часть сознательной жизни прожили. И действительно эти дни заложены были с тех пор.
С. Сорокина― Так это с детства заложено.
В. Федоров― С другой стороны волна ностальгии. Причем началась в середине 90-х годов. И не надо напоминать, кто ее начал. «Старые песни о главном» — кто такой проект придумал.
С. Сорокина― Телевизор.
В. Федоров― Но все-таки не надо говорить, что у нас только советское. У нас и советское в каком-то смысле напластование. Хотя и очень мощное.
К. Пипия― Действительно раз мы к советскому вернулись, вспомнили Сталина, в этом году по замерам увидели, что изменилось отношение к нему. Стали преобладать благоприятные оценки. Казалось бы, понятно, что есть категория людей, которая помнит, верит, любит те времена. Но, тем не менее, не стоит забывать, что несколько удивительно, что категория 18-24 тоже считает, что Советский Союз — это хорошо. Поэтому говорить, как говорил покойный Юрий Левада, что у нас появился новый постсоветский человек, советский человек ушел, я бы не стала. Эти структуры продолжают воспроизводиться по многим другим слоям общественной жизни.
С. Сорокина― В том числе по отношению к праздникам и персонажам.
Д. Дондурей― Я не согласен с вами, когда вы говорите, что это детство, старики, ушло, пришло.
С. Сорокина― Карина уже опровергла, есть воспроизводство.
Д. Дондурей― Девять из десяти. Точка.
С. Сорокина― Не имеют отношения к современности.
В. Федоров― Неужели праздники должны так быстро меняться. Чтобы за четверть века у нас, условно говоря, 9 из 10 праздников должны стать новыми.
С. Сорокина― Даже тот же день России не стал таким важным, как например день объединения Германии.
В. Федоров― …Это 70 лет, причем очень насыщенные. От революции до революции. И все это очень интенсивно вдалбливалось, разумеется, создавались специально новые праздники. Даниил сейчас пытался начать, но задержался как бы на старте. Инвестированы огромные средства и не только деньги. Эмоции. Вся система образования на это работала. Помните на демонстрации добровольно что ли народ ходил. Это называется добровольно-принудительно, помните такое советское слово. Сейчас ну конечно, несопоставимы просто ресурсы, которые брошены на внедрение новых праздников. Сегодня смеялись над демонстрацией, но она организована не по советским лекалам.
К. Пипия― А можно не согласиться.
С. Сорокина― Мы знаем и принудительную явку на подобного рода праздники.
В. Федоров― Может быть работников «Эхо Москвы» и принудительно на эти мероприятия возят. Нас не возят.
С. Сорокина― Нет, работники «Эхо Москвы» не ходят, но знаем другие примеры.
К. Пипия― Извините, у нас есть стратегия национальной политики, у нас теперь есть целое федеральное агентство. Где прописано создание общегражданских ценностей, праздников.
С. Сорокина― И когда у нас на каком-то митинге совершенно одинаковые флаги развиваются, это тоже наводит на мысль об организации.
В. Федоров― Усилия есть. Усилия прилагаются. Они совершенно недостаточны и совершенно несопоставимы по тем усилиям, которые прилагались в советское время.
К. Пипия― Чтобы праздник жил, должна быть поддержка все-таки снизу.
В. Федоров― Инерция должна быть. Должно поколение смениться и так далее. Но вначале всегда специальные сознательные усилия.
С. Сорокина― Давайте уже Даниилу Борисовичу дадим слово.
Д. Дондурей― Я хотел сказать, что на самом деле это никакая не работа сама по себе из памяти детства и всего того нежного, личного, частного и милого. Это огромная специальная работа по проектированию сознания миллионов людей. Огромная, специальная, многомерная и эта работа делается каждый час. Вы заметили, что последние несколько лет особенно после того, как сказано, например, про распад СССР как геополитической катастрофе, у нас концепция хорошего Советского Союза. Хорошей советской власти. Это все делается, никто же сегодня не знает, что Сталин не праздновал 9 мая, он герой 9 мая и великой победы, великой со всеми гигантскими, ничего этого не праздновал. И нерабочих дней не было и никаких парадов до 65-го года не было. Вообще номер два в российской жизни не было. Так что это специальная большая работа, она ведется. Эта работа, на мой взгляд, безмерно опасна. Поскольку она остановит развитие экономики российской. И это же все единое, не только скажем, праздники отдельно красные, отдыхаем мы отдельно, а например, развитие наших гражданских взаимодействий общества и так далее это отдельно, концепция человека отдельно, труд. Это все единые процессы. Если в России, например, по каким-то энтокультурным традициям не любят работать…
С. Сорокина― Дня труда нет.
Д. Дондурей― Об этом говорят очень много. Говорят невероятно много. Но трудиться не хотят. Я вам скажу, вышел журнал, я там привел одну мысль, что в двух главных культурных продуктах российского народа и это русские сказки и российские телесериалы, вы знаете, мы чемпионы мира по телесериалам сейчас. Мы догнали Китай. Никто не работает. И это очень важно и нет этой ценности, этих идей нет. В отличие от японцев мы с Валерой не будем думать, как улучшить социологию.
В. Федоров― Я этим занимаюсь… Кстати можно одну фразу. Мы в 1991 году зачем свергали партократию. Чтобы работать больше, чем в советское время. Мне кажется, мы свергали, чтобы потреблять. Мы считали, что партократия у нас чего-то там умыкает, живет в своих роскошных деревянных коттеджах…
С. Сорокина― То есть с неравенством боролись.
В. Федоров― Безусловно.
С. Сорокина― Опять революционная ситуация, борьба с неравенством.
В. Федоров― Мы железный занавес поднимали. Мы оборонку закрывали, которая на непроизводительные нужды все наши национальные богатства переводит. То есть была революция потребителей, а не революция производителей. И не было даже, конечно какие-то там Артемы Тарасовы и прочие сообщали, что будут свободно трудиться. Но это был очень слабый голос, быстро потухший.
С. Сорокина― Очень коротко, потому что я наконец задам Юрин вопрос. А какие нам нужны праздники?
Д. Дондурей― Мне кажется, события 1991 года не связаны были только со свержением партократов. Мне кажется, это была настоящая революция с переходом в рыночное общество. В другую совершенно систему, связанную со свободой. То есть ценности, мораль, чего только не было. Это была мощнейшая революция, о которой просто никто не подозревал. Более того, людям и я считаю, что гигантское, не буду искать слова, потому что любое слово тут не работает. Все те, кто делал переход, делал эти реформы и переход к другому обществу, они настолько не уважали людей, настолько не считали это важным, что забыли, не потратили время, усилия, не думали об этом никогда. О том, что людям нужно объяснить, что происходит. Сегодня главная фраза, которую здесь произнесу я. Сегодня у нас такая же ситуация. Люди не понимают, ни что происходит сегодня, ни как устроено нынешнее общество, ни какие ценности, ни как они связаны с экономикой, ни почему мы в страшном кризисе, понятно, что это не связано с нефтью и халявой и целым рядом других вещей. У этого абсолютно другие причины, их много. Это не понимают и вот эту сегодня систему понимания, ее имитируют другими проблемами и это очень серьезно.
С. Сорокина― И наконец давайте все-таки скажем, а каких праздников нам не хватает. Что твои студенты сказали?
Ю. Кобаладзе― Что день кулинарии надо.
В. Федоров― А вы в кулинарном техникуме преподаете?
С. Сорокина― Видимо, да.
Д. Дондурей― Так же как и Хазанов.
С. Сорокина― У нас в sms спрашивают: а молодежи что за праздники близки. Я День Святого Валентина увидела.
К. Пипия― Действительно его празднуют, Хэллоуин празднуют. То есть такие какие-то можно сказать попсовые массовые праздники.
С. Сорокина― И международные.
В. Федоров― День Святого Валентина тоже потребительский праздник.
С. Сорокина― А вот гнет свою линию. А мне кажется, что не потребительский, а день всех влюбленных.
Ю. Кобаладзе― В Англии, где активно празднуют Рождество, тоже претензии, что слишком коммерциализирован, что превратился в такой…
Д. Дондурей― А что сейчас не коммерциализировано.
С. Сорокина― Вот именно.
Д. Дондурей― Новости все коммерциализированы.
С. Сорокина― Что еще молодежь любит?
К. Пипия― К сожалению, мы не спрашивали, что конкретно им не хватает, но если навскидку предположить, то праздники, которые не затрагивают военную составляющую. Свои, наши, не наши, победа, не победа. Понятно, что это очень важно знать, но видим, что молодежь больше зациклена…
С. Сорокина― Неужели молодежь интересуют эти военные темы.
В. Федоров― На самом деле молодежь интересуют все темы. Молодежь интересует Пасха, международный женский день 8 марта, 23 февраля тоже очень интересует.
С. Сорокина― Просто как выходной день?
В. Федоров― Ну какие выходные дни. У нас кроме того что разрыв есть какой-то между поколениями, но есть и солидарность. Есть трансляция ценностей. Об этом Карина кстати и говорила. Когда грустила по поводу того, что постсоветского человека не получилось.
К. Пипия― Констатировала, не грустила.
В. Федоров― Хорошо. Радовалась. Поэтому конечно у нас молодежь отмечает то же, что отмечают все. Но есть действительно два праздника, которые кроме молодежи мало кто отмечает. Это Хэллоуин и День Святого Валентина. Хотя по Дню Святого Валентина понятно, все-таки он проектируется именно как коммерческий праздник.
С. Сорокина― Ну хорошо. Но скажите, пожалуйста, Даниил Борисович начал разговор о том, что есть какие-то действительно великие даты в той же нашей истории, которые, будя подняты на щит, могли бы несколько по-другому организовывать сознание народонаселения.
В. Федоров― Где же эти люди, которые будут поднимать их на щит.
С. Сорокина― Я про например, день отмены крепостного права. Важный день. Но почему-то не взят такой день.
В. Федоров― А день отмены рабства в США является национальным праздником?
С. Сорокина― Да. Это день свободы. Это с 1865 года…
В. Федоров― Отмечают?
С. Сорокина― Да. Это правда. Про эти настоящие даты, ведь есть же они. А то выцарапываем какое-то странное изгнание поляков, когда они же там каннибализмом занимались, будучи в Кремле. Замечательно.
В. Федоров― Распалась цель великая, распалась и ударила одним концом по барину, другим по мужику. Я бы не говорил, что это праздник такой 1861 год.
С. Сорокина― Тем не менее, символический праздник. В Америке это тоже все на крови было.
В. Федоров― Освободили без земли. Вот в чем проблема. Это освобождение, которое заложило вопросы, в конце концов, привело к 17-му году.
С. Сорокина― Но ведь освобождение.
В. Федоров― Ну значит, не так освободили.
К. Пипия― Вопрос в том, что должна быть публичная дискуссия о том, что мы принимаем, что нет.
В. Федоров― А дискуссий у нас столько в последнее время. И мне кажется, последние лет 5 их стало просто невообразимое количество.
С. Сорокина― Но если на то пошло, то 4 ноября вовсе не безупречный праздник или там день какой-то Февронии или кого-то как день семьи это уже вообще странный праздник. Тем не менее.
В. Федоров― Вспомнили про день Февронии.
С. Сорокина― Однако их взяли и внедрили. А почему-то с днем освобождения от крепостного права большие проблемы. Не сложилось.
Д. Дондурей― Ценностная куча-мала в голове у всех. И у народа, и у власти. И у элит и так далее. Не знаем, ни где живем, ни как устроено наше общество и как эта система действует. Что от чего зависит. Поэтому единственное место такое, где можно спрятаться, такое гетто это конечно приватные всевозможные. Все, что приватно пойти и 8 марта цветочки. Девочки, мальчики. Хэллоуин, День Валентина. Все то что как бы квазиевропейское, несмотря на то, что там люди с другой цивилизацией. И все у них другое. И главное они враги, наверное.
В. Федоров― А это хорошо или плохо. Потому что вы сейчас говорите, вот эклектика так плохо, никто ничего не понимает. А до этого говорите: ой, там единый учебник страшный будут писать историю.
Д. Дондурей― Нет, разные темы.
С. Сорокина― Мы говорим про приватность, про любимые праздники, которые есть приватные.
Д. Дондурей― Они все приватные, частные. Не государственные. Мы же говорили, что все государственное, всюду, а здесь государство так растеряно, видимо, что оставило людей с какой-то частной приватной жизнью. Оно не тянет по сравнению с какими-то важными вещами.
С. Сорокина― Может и хорошо.
Д. Дондурей― Может и хорошо, даже наверное хорошо. Будем Хэллоуин, будем пиво скоро… Государство растеряно, я имею в виду по отношению к эффективным программам. А не тем, что оно активно. Оно безумно активно…
К. Пипия― Просто вопрос выбора еще не окончен.
Д. Дондурей― Нет, просто то, где ты видишь достижения государства, мы же сразу сказали, что «Бессмертный полк» это сделано блестяще. Просто, им всем ордена надо дать, потому что…
С. Сорокина― По большому счету это томским журналистам надо дать ордена.
Д. Дондурей― Абсолютно. А целый ряд других вещей это все сделано неправильно. И прочие вещи, государство, конечно, работает активно.
В. Федоров― Но мы будем работать с учетом сегодняшних замечаний ваших.
С. Сорокина― Господа, будем подытоживать. Наши ближайшие перспективы все-таки приватные праздники.
Ю. Кобаладзе― У меня абсолютная ясность в голове после нашей дискуссии.
С. Сорокина― У меня ясность такая, что в ближайшее время это приватные праздники, потому что как мне кажется, эти самые государственные не прорастут.
В. Федоров― Вы имеете в виду ближайшее время это первое января.
С. Сорокина― Нет. Я имею в виду ближайшую перспективу историческую. Не прорастут эти государственные свежепридуманные и даже не очень свежепридуманные праздники. Потому что они какие-то чужеродные. Кроме 9 мая. Остальное чужеродное. Мое ощущение.
К. Пипия― Я бы сказала, что общегражданские праздники не то чтобы чужеродные, они просто пока не до конца понятные населению. Потому что официальное название праздника помнят все, историческую подоплеку большая часть не помнит. То есть мы едины в том, что происходит. Возможно, поскольку специальная структура есть, будут как-то пытаться это заносить, но насколько будет приниматься населением это другой вопрос.
В. Федоров― Во-первых, время лечит. Поэтому терпение и время. Школа работает. Гражданские праздники работают. Не все сразу. Мы видим это на наших цифрах. Динамика совершенно понятная. И кстати 4 ноября мне кажется проблем меньше, чем с 12 июня. Вот с 12-м гораздо больше сложностей.
С. Сорокина― Даниил Борисович, уже больше…
Д. Дондурей― Нет, я хочу оптимистически.
С. Сорокина― Буквально два слова.
Д. Дондурей― Мне кажется, что для российского человека каждый час отдыха, день отдыха это настоящий государственный и частный в одном флаконе. И это самое главное.
С. Сорокина― Все, будем готовиться к Новому году. Который по большому счету частный праздник. Говорили сегодня о том, какие у нас есть праздники и почему и какие хорошо бы еще ввести. Подумайте об этом. Спасибо.