Не раз приходилось встречаться с мнением, что все земли, которые нам искони принадлежали, и все, которые мы когда-то завоевали, по праву должны принадлежать теперь нам. Присоединение Крыма только сначала оправдывали результатами референдума, а потом все чаще именно такой логикой. Поскольку акцию с Крымом одобряют более 80%, может создаться впечатление, что и логика такого рода свойственна большинству жителей России. А если судить о мнениях россиян по тому, что показывает российское ТВ, это впечатление превратится в твердое убеждение. Из такого убеждения, в свою очередь, вырастает беспокойство: не продолжится ли линия по возвращению бывших советских территорий? Не будут ли делаться попытки присоединить всю Украину или, скажем, Прибалтику?
Возможно, такие мысли посещают тех немногих, кто определяет политику нашего государства. И, возможно, они полагают, что так думает весь народ, что он поддержит такую линию с тем же энтузиазмом, что и присоединение Крыма.
Однако вопреки тому, что часто думают (а еще чаще повторяют, не думая), российское массовое сознание не является простым отражением того, что вещает телевизор. И результаты мартовского опроса «Левада-центра» – очередное тому подтверждение. Задавался вопрос: «В каких границах вы хотели бы видеть Россию в будущем?» Присоединения Украины к нынешней территории России желал бы разве что один россиянин из ста. И что важно: опрос не нашел ни одного такого ни среди военнослужащих, ни среди руководящих работников. Правда, опросом не охватываются верхние слои этих категорий. Но пусть эти верхние знают, что думают на нижних этажах вертикали. А там, в этих ее низах, обнаруживается еще меньше, чем у всех прочих, стремления видеть вновь присоединенными к России земли Прибалтики. Если в среднем этого желали около 8%, то среди военных и руководящих работников – не более 4%. Видимо, в этих группах лучше других понимают, какова была бы цена таких попыток.
Несколько больше энтузиазма вызывает у них идея видеть в единых границах Россию и Белоруссию. За это мысленно воссоздаваемое союзное государство две названные категории выступают активнее всего и активнее почти всех прочих – по 15% при средней цифре чуть более 8%. Наверное, здесь они надеются на достижение результата дипломатическим, а не силовым путем.
В опросе предлагались и иные варианты частичной реставрации СССР. Все они получили еще меньше поддержки в российском обществе. Это не значит, что ностальгии по советскому прошлому в публике больше нет. Она есть. Но она не преобразуется в стремление к реваншу в реальной политике. Присоединение Крыма вызвало взлет энтузиазма в своем качестве символического жеста. Практическая сторона дела, расходы, связанные с этим приобретением, рождают куда меньше восторгов. По всем этим причинам главной реакцией российского общества на вопрос о том, в каких границах быть России в будущем, является короткий ответ: в современных (57%).