Россияне как никогда гордятся своей страной и чувствуют себя в России свободными людьми. При этом они считают, что в мире Россию боятся и ненавидят все сильнее. Таковы результаты нового опроса Левада-центра. Ухудшение экономической ситуации пока не повлияло на мнение россиян, и эйфория может продолжаться еще долго, но в перспективе может привести к серьезным потрясениям.
Согласно проведенному в конце октября исследованию Левада-центра, 86% жителей России гордятся тем, что живут в ней. В последний раз такой уровень национального самосознания был зафиксирован в 2007 году, накануне финансового кризиса 2008-го.
«При этом на другой вопрос, «Гордитесь ли вы нынешней Россией?», сейчас положительно отвечают 69%, а тогда — 60%. То есть гордятся тем, что живут в России, больше, чем самой Россией», — иронично отмечает замдиректора Левада-центра Алексей Гражданкин.
Он объясняет, что первое суждение более объемно: «Россия как таковая, с ее историей, вызывает большую гордость, чем нынешняя Россия. Что происходит в России сейчас, вызывает все-таки меньший восторг. Если мы посмотрим на цифры в марте 2006 года, разрыв между данными по первому утверждению и второму был еще больше (83 против 48%). Постепенно этот разрыв сокращался, второй показатель приближался к образу идеальной России, которой гордится большинство россиян. Сейчас этот разрыв сократился до 17 пунктов, то есть нынешняя Россия наиболее близка к России идеальной».
Социолог указывает, что семь лет назад восприятие России ее гражданами отличалось от нынешнего. По его словам, «тогда основанием для гордости были экономические успехи страны».
«Сейчас, несмотря на то что в экономике похвастаться нечем — там проблемы, — наблюдается эйфория, вызванная присоединением Крыма и последующими событиями, которая позволяет их не замечать», — говорит Гражданкин.
При этом россияне все критичнее воспринимают освещение действий нашей страны за рубежом. «Нынешний курс российского руководства, его цели и задачи воспринимаются на Западе неадекватно, в извращенной форме, полагают россияне. Они уверены, что присоединение Крыма произошло по итогам свободного волеизъявления жителей полуострова, и не понимают, почему за границей считают иначе. Они уверены, что на Западе развернута информационная война против России», — комментирует исследование Гражданкин.
Поэтому, продолжает эксперт, 30% опрошенных специалистами Левада-центра наших соотечественников полагают, что Россию за последние полгода в мире стали больше бояться, еще 24% — что нас стали больше ненавидеть, 9% — что больше презирать. Что нас стали больше уважать, думают 10% граждан, больше понимать — 11%, больше любить — только 1%.
Максимальное число людей за все время опросов призналось, что чувствуют себя в российском обществе свободными людьми. Так себя ощущают 69% респондентов.
До нынешнего года пик ощущения собственной свободы в нашей стране наблюдался в 2007–2011 годах. Тогда свободными себя считали 58% участников опроса. А год назад их число снизилось до 52%.
«От 2011 до 2013 года росло ощущение экономического и политического давления. После событий киевского «майдана» произошло некоторое переосмысление того, что «такое хорошо, что такое плохо», всей протестной активности и ее оценка. Если раньше протестная активность воспринималась как некая демонстрация свободы, то теперь значительная часть людей усомнились в том, что это правильное понимание. И соответственно, ослабло представление о репрессивном государстве, которое ограничивает свободы. Действия государства стали восприниматься оправданными, соответственно, угрозы собственной свободе стали восприниматься менее остро», — говорит Гражданкин.
В целом усиливается убежденность россиян в правильности действий российской власти как внутри страны, так и за рубежом. Число согласных с утверждением «в России происходят сейчас такие дела, что заставляют меня испытывать стыд за нее» достигло минимума за все годы наблюдений. Если летом 2003 года эту позицию разделяли 80% наших соотечественников, а осенью 2012-го — 52%, то сейчас — только 20%. Это тем более примечательно, что доля сторонников безусловного патриотизма, разделяющих идею необходимости поддержки своего государства, даже если оно не право, медленно, но сокращается. В июне 1996-го так думали 55%, в октябре 2012-го — 53%, сейчас — ровно 50%.
«Россия права не просто потому, что это Россия, а потому, что она движется верным курсом, дела в стране идут правильно. Число россиян, которые так думают, существенно выросло с прошлого года», — утверждает социолог.
В целом 64% респондентов считают, что Россия лучше большинства других стран (в 2012 году так думали 48%, в 2003-м — 44%). При этом собственное влияние на политическую и экономическую жизнь в стране наши соотечественники по-прежнему оценивают как незначительное. В то, что лично они оказывают какое-то воздействие на эти сферы, верят 22% респондентов (17% — в 2011–2013 годах). Алексей Гражданкин не видит в этом противоречия с гордостью за страну.
«Для россиян все еще действует социальный контракт, заключенный в начале нулевых, — нормальный уровень жизни в обмен на невмешательство в политику. Он устраивает большинство. Путинский избиратель не имеет амбиций самостоятельно рулить, он считает, что это не его дело», — говорит Гражданкин.
Ведущий научный сотрудник Института социологии РАН Леонтий Бызов считает, что нынешняя эйфория россиян может продолжаться довольно долго: «У людей от времен советской власти остались архетипы о том, какой должна быть страна. Интерпретация происходящих событий идет в соответствии с этой картинкой. Ни о чем большем люди задумываться не стремятся, поскольку она их устраивает. То есть видят ситуацию упрощенно, не вникая, видят, что хотят видеть. Архетипические конструкции обладают очень высокой степенью устойчивости, поэтому не стоит ожидать, что ситуация изменится за какие-то месяцы или полгода».
Даже ухудшение экономического положения не сильно влияет на взгляды: «Люди готовы терпеть материальные проблемы ради того, чтобы гордиться собой. Эта воображаемая компенсация оказывается более важной, чем какие-то реальные, прагматичные вещи».
Но в перспективе разрушение этой конструкции чревато серьезными потрясениями. «Когда она разрушится, это будет происходить чрезвычайно болезненно, крах рейтингов власти будет стремительным. И высока вероятность определенной смуты в стране», — говорит Бызов.
Политолог Глеб Павловский в недавнем интервью «Газете.Ru» указывал, что ценность социологических исследований в нашей стране девальвируется отсутствием общественной альтернативы.
«Мы имеем дело с опросами людей, которые давно ничего не выбирали, кроме сантехники при ремонте. <…> Допустим, меня спрашивают, предпочитаю я гречневую кашу или креветки. Если у меня нет денег на креветки, спрашивать меня об этом бесполезно. Если моя политическая жизнь свелась к просмотру телевизора, я решил, что от меня ничего не зависит, если я давно не участвовал в политической жизни, поскольку выборы перестали содержать элемент выбора, то мои ответы лишены ценности», — сказал Павловский.