Говоряо нападениях на милиционеров в Приморье (подробнее о результатах опроса) следует помнить, что порядка 43% россиян ничего не слышали о случившимся. Сравнительно большую осведомленность обнаружилимосквичи (ничего не слышали  -23%) и люди с высшим образованием (33%),то есть те, кому доступны разные источники информации, кто умеетработать сними. Люди, обладающие более богатой картины происходящего в стране и мире.

Вотношении к “снайперам” преобладает осуждение. 37% респондентов готовыназвать их простыми “преступниками и бандитами”, однако еще 34% россиянмогут понять мотивы, по которые вынуждают взяться за оружие людей“доведенных до крайности произволом и беспределом милиции”. (О томнасколько широко распространено в российском обществе недоверие к милиции, недовольство ее работой, чувство незащищенности и уязвимостиперед произволом правоохранительных органов говорилось не раз. см.ссылку) И в этом опросе 34% респондентов склонны опасаться “нашеймилиции”, боятся “таких народных мстителей” около 37%. Большая долязатруднившихся с ответом на этот вопрос (29%) говорит о том, что почтитреть россиян не готова сделать выбор между той и другой стороной.

Ивсе-таки большинство, признавая неудовлетворительное положением дел в правоохранительных органах (по ряду предыдущих опросов от 60 до 70%россиян согласны, что можно говорить о полном распаде и разложениироссийской милиции, которое уже невозможно скрыть), не принимаютубийства как способ борьбы с происходящим. Большинство, но далеко не все. В целом по стране сочувствие приморским стрелкам готовы выразить22%, одобрение — 3% респондентов. В отдельных слоях российскогообщества симпатии еще сильнее: до 42% наиболее обеспеченных россиян(способны приобретать дорогие вещи, товары длительного пользования) и 46% москвичей выразили свое сочувствие, еще 10% москвичей — одобрение.При этом взрослые самостоятельные люди выражают большую агрессию по сравнению с молодыми (до 25 лет) и представителями старшего поколения.

Такиенастроения москвичей (по контрасту с жителями малых и средних городов),состоятельных людей (по сравнению с бедными слоями населения)  иактивной части российского общества могут объясняться несколькимипричинами. Во-первых, в милиционер в малом городе — у всех на виду,часть местного сообщества, что налагает на него дополнительныеобязательства и ответственность. В таком крупном городе как Москваотношения между милицией и гражданами анонимны, что повышает рискпротивоправных действий со стороны милиции. Заметим, что самоощущениясамих милиционеров достаточно противоречивы: распространена обида на средства массовой информации, чувствуется враждебность со стороныобщества, при этом нет и особых государственных гарантий и привилегий,более того сам министр “санкционировал” возможность ответных действийсо стороны граждан. В условиях неуверенности своего положения — великсоблазн прибегнуть к насилию. Это со стороны милиции.

Во-вторых,и москвичи, и обеспеченные российские граждане находятся в сходныхусловиях. Они хорошо осознают свое привилегированное положение в сравнении со всеми остальными россиянами: они лучше обеспечены, могутпозволить себе дорогие вещи, отдых за рубежом, хороший автомобиль.Однако это не дает москвичам и представителям “среднего класса”дополнительной уверенности и защищенности. Они чувствуют своюуязвимость, бесправие, невозможность влиять на то, что происходит в стране, в той же мере, что и основные слои населения. Несоответствиематериального положения, запросов и политического влияния рождаетагрессию, теперь уже — со стороны населения. Такие чувства могуттолкать социально активных, самостоятельных людей переходить от тихого,пассивного недовольства (которое наблюдалось по отношению к милиции на протяжении 20 лет проведения открытых массовых опросов) к действию и противостоянию. Вопрос в том, как будут развиваться события: по типумирной гражданской акции “войны с мигалками” или по приморскомуварианту.

Взакрытом и атомизированном обществе, где распространены тесные короткиесвязи внутри малых сообществ “своих”, где практически отсутствует опытширокой общественной солидарности, население отлучается от любогогосударственного и общественного участия, а независимые политическиесилы намеренно маргинализируются, почва для второго варианта во многомуже готова.

Денис ВОЛКОВ, социолог Левада-Центра