Социологические опросы свидетельствуют о поддержке идеи присоединения Крыма к России в российском обществе. Всероссийский центр изучения общественного мнения, который считают близким к властям, дает цифры девяностопроцентной поддержки действий Кремля на Украине, данные независимого Левада-центра – чуть ниже 80 процентов.
О том, как складываются такие общественные настроения, почему россиян не смущает аннексия чужой территории, рассказал директор Левада-центра Лев Гудков:
– На протяжении двух последних десятилетий идея присоединения Крыма к России пользовалась высокой степенью поддержки россиян – примерно от 80 до 84 процентов респондентов считали, что Крым хорошо бы присоединить к России. Естественно, подразумевалось, что делать это надо не захватом, а путем торга с Украиной, путем переговоров. Сейчас 79 процентов респондентов считают, что если население Крыма высказалось на референдуме за выход из состава Украины и вхождение в состав России, то Крым следует принимать. 49 – «определенно» за такое решение и 30 процентов скорее поддерживают такое решение. Другое дело, как оправдывают последние решения Москвы, и вот тут, конечно, ситуация очень сильно изменилась. В России создана атмосфера совершенно небывалой истерии, нагнетания страха, неопределенности, навязывается идея, что русские на Украине находятся под угрозой, виноваты в этом какие-то радикальные украинские националистические организации – так считает 67 процентов респондентов. И что в этой ситуации Россия может вполне законно ввести войска туда и обеспечить порядок – считает 54 процента. Это результат интенсивной лживой агрессивной пропаганды последних недель. Россияне не очень понимают, что происходит на Украине, поскольку альтернативные источники информации фактически отключены, даже интернет-сайты, и телеканал «Дождь», который хоть как-то это транслировал, ограничен по своему объему воздействия.
– Последние события как-то коррелируются со значениями рейтинга Владимира Путина? Президент стал еще популярнее?
– Рейтинг подрос. В последние годы мы фиксировали снижение рейтинга Путина, но Олимпиада немножко прибавила ему популярности (по крайней мере, приостановила падение), прибавила примерно 3-4 процента. А вот действия в отношении Украины и истерическая пропагандистская кампания прибавили ему еще процентов 8. Сегодня действия президента одобряют примерно 72-74 процента россиян.
– Есть какое-то объяснение такой массовой поддержки аннексии Крыма?
Во-первых, конечно, это пропаганда: массированное нагнетание тезиса о необходимости защиты русских. Во-вторых, очень важный тезис – то, что в Киеве произошел якобы переворот и к власти пришли не просто националисты, а бандиты, нацисты, фашисты, бандеровцы, хотя мало кто вообще знает, кто такой был Степан Бандера. Реанимируются все советские клише и комплексы. Навязывается представление, что на Украине царят хаос и безвластие. И, наконец, вбрасывается подспудно еще один важный мотив: вообще говоря, это дело не просто защиты русских, но и возвращения русских земель, которые не должны принадлежать Украине. Речь идет не только о Крыме, но и о восточных регионах. Совершенно не случайно пропаганда твердит, что Севастополь – это русский город, город русской славы, поэтому вполне обосновано и законно его возвращение. Массовое сознание в принципе не в состоянии сопротивляться такому массированному давлению.
– А перспектива лобового конфликта с западными странами не смущает россиян? И перспектива войны с братской Украиной?
– Пока эти санкции Запада проблематичны, не очень понятно, каков их объем. В принципе, есть тревога, но она пока не фокусирована. А вот возможность вооруженного столкновения между Россией и Украиной довольно сильно беспокоит россиян, 83 процента об этом говорят. В каком-то смысле такая перспектива ужасает людей, и мнения здесь поменялись довольно значительно на протяжении последнего месяца. Если еще в начале февраля, тем более в январе примерно от двух третей до трех четвертей россиян были против военного вмешательства в дела Украины, то сегодня ситуация поменялась, и это явно эффект пропаганды. Имеет место некоторый имперский угар, но в перспективе, конечно, страхи по поводу этого довольно сильны. В принципе, больше половины респондентов считают, что надо любыми средствами воздерживаться от вооруженного конфликта. Как всегда в нашей ситуации, люди не отвечают за политику и считают, что они не состоянии влиять на тех, кто принимает решения. Поэтому, как и в ситуации, скажем, в начале чеченской войны, тут наблюдается некоторое ощущение беспомощности и фатализма.
– Ваши исследования позволяют предположить, какой будет динамика общественных пристрастий? Что бы дальше ни происходило, россияне будет поддерживать власть?
– Нет. Тут ситуация гораздо сложнее. На первом этапе – совершенно явная поддержка действий Путина. Самое интересное, что это никак не повлияло на электоральные предпочтения граждан; в принципе, готовность голосовать за власть ни на йоту не увеличилась, ни на процент. Все равно остается очень устойчивым желание, чтобы Путин ушел, и на его место пришел какой-то другой человек, с другой программой, даже из другого политического лагеря. Реанимация имперского сознания и советских мифов пока никак не связана с отношением к власти в целом. Всю эту ситуацию с Крымом ведь можно рассматривать и как реакцию власти на ослабление массовой поддержки режима и рост социального недовольства. Это очень важный момент. Ощущение, что вся политическая система в России так же коррумпирована, как и режим Януковича, никуда не делось. Но пока эти два пласта реальности никак не соединяются в массовом сознании. Я думаю, что через какое-то время, когда угар и действие пропаганды ослабнут (это не может продолжаться слишком долго, будет обратный эффект), люди почувствуют, во-первых, неприятные последствия аннексии Крыма, а с другой стороны, начнут задумываться о том, почему Россия оказалась в политической изоляции, почему экономическое положение в стране начало резко ухудшаться, – полагает социолог Лев Гудков.
Оригинал